— Боюсь, вы не сможете продать меня как вещь, — твердо крикнула Гермиона. — Контракт законный, как и обряд обручения! И принят магией, при свидетельстве кровной родни.
— Я его могу отменить как безосновательный и вредный для рода, — сурово сказал Дамблдор.
— Вы должны учесть, что у жениха передо мной долг жизни, так что основания есть, — ехидно сообщила маленькая стерва. — А вот ваше положение опекуна под вопросом, вы вряд ли переживете суд магии, если таковой состоится. Вы манкировали своими обязанностями и злоупотребляли властью над последним наследником рода! Будем судиться?
— В этом нет необходимости. Ты, конечно, не попадешь в тюрьму. И, раз ты так нравишься Гарри, ваше обручение останется в силе, — расплылся в сладкой улыбке Дамблдор, хотя в мозгах у него вдруг все смешалось. Да что такое творится? Грязнокровки совсем страх потеряли! Знают больше верховного мага! Хотя ей проще, она же не тянет на своей шее все судьбы мира, как он!
— Зато есть необходимость ответить на вопрос, почему сидит моя мать? Она же спасла мир от Волдеморта! — заорал Гарри Поттер. Дамблдор поморщился. Ещё эта головная боль...
— Гермиона убила чудовище, а твоя мама убила человека! — пояснил Дамблдор.
— Разве Волдеморт не чудовище? — удивлённо спросила Гермиона.
— Нет, конечно, девочка моя! — заговорил мечтательно Дамблдор. — Волдеморт был обычным мальчиком с хорошими волшебными способностями, как все вы. И он, как все вы, учился в Хогвартсе, и так же, как вы сидел тут по праздникам и пил тыквенный сок.
— Я щас расплачусь от умиления, — скрипнул зубами Гарри, но Гермиона упреждающе схватила его за руку и громко спросила:
— А какое имя носил Волдеморт в школе?
— Его звали Том Марволо Редлл! — с готовностью ответил Дамблдор, не чувствуя подвоха, он был рад увести острую дискуссию в исторические дали. — Он учился на Слизерине.
— Но мне не известен древний род Реддлов! — звонко крикнула Гермиона. — Кто был его отцом?
— Его отец был магл, — скривился Дамблдор, понимая, что дискуссия опять приобретает нежелательный характер.
И тут Гермиона с торжеством на лице повернулась к слизеринскому столу и, подновив Сонорус, крикнула:
— И кто меня презирал, за то, что мой отец магл? Вы, как выясняется, дети рабов маглорожденного! Ваш статус крови ниже моего! Малфой! Ты сын раба, который принадлежал сыну магла. Ха-ха-ха!
Слизеринцы сидели, побледнев как мел. А Паркинсон вдруг вскочила и кинула в нее красный луч Круциатуса. Гермиона ловко уклонилась, и луч попал в сидевшего за её спиной с ошалелым лицом Квиррелла.
