— Покажи, что ты умеешь.
Я не двигаюсь.
— Ты знаешь, что я ничего не умею.
— У тебя есть что-то, мы просто должны выяснить, в чем твоя сильная сторона. Ударь грушу.
— Джай…
— Я не попрошу тебя снова, Котенок. Ударь эту чертову грушу.
Стиснув зубы, я отвожу руку назад и ударяю по груше. Небольшая боль простреливает мое сухожилие, и я одергиваю руку назад, поскольку она распространяется до локтя. Прижимая к себе руку, я смотрю на Джая. Он почему-то не выглядит впечатленным. Бить намного сложнее, чем кажется.
— Ну... — произносит он, отпуская грушу и почесывая затылок. — Жалкое зрелище.
Я издеваюсь над ним.
— Все не так уж плохо.
Джай кладет руки на свои бедра и прищуривается.
— Из десяти, я ожидал, по крайней мере, что по силе у тебя будет троечка или четверочка.
— Ладно, — я пожимаю плечами. — Значит у меня двоечка, велико дело.
Он качает головой и пытается подавить смех.
— Нет, детка, у тебя единичка, даже с натяжкой.
— Детка?
Он обходит грушу и идет ко мне, игнорируя мои последние слова.
— Тебе нужно поработать над твоей стойкой. Это увеличит твою силу.
Я прогибаюсь, позволяя моему позвоночнику взять большую часть веса моего тела, когда Джай берет мои руки в свои. Он двигает мою левую руку.
— Твоя левая рука должна быть на десять сантиметров впереди левого плеча.
Его пальцы гладят мои запястья и ладонь. Они мягко касаются, но затем он сжимает мою руку в кулак.
— Костяшки пальцев должны быть параллельны потолку.
Когда я смотрю на его руки, умело скользящие над каждой костяшкой моих пальцев, я чувствую его взгляд на своем лице, и в результате мое дыхание становится прерывистым. Я бы взглянула на него, если бы не была так загипнотизирована его толстыми, мозолистыми пальцами, когда они так красиво работают над моей кожей. Мгновение спустя, Джай переходит к моей правой руке, а я в это время продолжаю держать левую так, как он ее поставил.
— Правая рука должна быть возле правого уха, но не слишком близко, а правый локоть прижат к ребрам.
Мой желудок сжимается, когда он пробегает кончиком пальца вдоль одного из моих ребер. Может быть, я полюблю эту тренировку, в конце концов.
— Вот так? — спрашиваю я, когда он обходит меня.
— Не совсем, — легкий тон его голоса возбуждает меня, а горячий воздух нагревает заднюю часть моих бедер.
Он разжигает меня, как на четвертое июля, когда его пальцы возвращаются на мою кожу, посылая с удвоенной силой фейерверки, пронзающие ноги и взрывающиеся прямо между бедер.
