Чисто рейнское золото | страница 67



, что все средства развития производства обязательно превращаются в средства порабощения и разграбления производителя[128]. Все вырождается во вред, в лишенное счастье счастье производителя, потому что счастье ему не нужно, о том, как сделать его счастливым, за него думают другие. Это такой замкнутый круг, я знаю, дитя, ты ждешь своего героя, который, однако, скоро тоже в него попадет. Что бы человек ни делал, все будет ему скорее во вред, чем на пользу; и люди, рабочие превращаются в неполноценных[129]. Я этого не делал, я сражаюсь, но, правда, и это поразительно, никогда ничего не получаю, я этого не сотворял, мне самому пришлось дорого заплатить за новый дом, но я ничему не помешал. Я как бог этому не помешал. В принципе, я не создал ничего, чего бы уже не было. И те, у кого это было, обладают этим и сейчас. Не хочу быть слишком строг к себе самому: Я, да, это Я я как-то все-таки создал, но только для себя, какая мне от него польза? никакой, Оно я тоже создал, какая мне от него была польза? оно не принесло пользы даже другим, но может быть то-то и оно, Оно, это, может быть, ты, дитя, но опять же только для меня. Ведь и детей мы делаем только для себя, их мы, по крайней мере, можем удержать, они тоже рано или поздно станут придатками машины[130], они даже будут умолять, чтобы им позволили стать придатками машин, которых, правда, уже не будет. Будут люди, но машин будет слишком мало для всех. Будет все больше людей, чем машин. И тогда будут машины, но они будут обслуживать людей, они будут выносить с поля боя мертвых, никому больше не придется из-за мертвого или раненого подвергать себя опасности, и скоро машины станут сражаться сами, они выступят друг против друга, боевые роботы, тогда никому уже не придется умирать – о боже, что мы станем делать со всеми этими людьми?! – больше не останется возможности разбрасываться ими, перерабатывать, снова делать из них гумус на хлеб для мира, но не для людей; я, бог, воздержусь от смерти, да, это точно выгорит, я останусь и для других смерть тоже кончится, да и тебя уже посчитали, дитя. Ты останешься без работы, немотивированная мотивация к чему-то. По мне, так можешь быть чем-то другим, даже чем угодно, всем, чем угодно, по мне, это одно название, за ним ничего не стоит. Но ты не мужчина и им не станешь. Можешь стать чем угодно, но не мужчиной, по крайней мере, не этим мужчиной, но я думаю, что и никаким другим. Ты всегда будешь той, кто хоронит героев, не той, кто их убивает. И в этой почетной участи, о которой ты никогда не упоминаешь, но которой желаешь, я не уверен, какую ты себе хочешь, даже если ты сама любезность, ты все равно никогда ее не получишь, и в любом случае тебя ее не лишат, тебя никогда не лишат этой участи, потому что у тебя никогда ее и не будет. Можешь на это и не рассчитывать! Герой будет рассчитывать на то, что тебе известны такие вещи. Если дойдет до клятвы, ты должна быть в курсе. Конечно, ты так близко подошла к тому, чтобы получить столь почетную участь, у тебя, к примеру, есть меч, я назвал его меч нужды