– Кем же вы были? – набралась храбрости Лундес. – Что вы сделали, чтобы на ваш народ пало такое проклятье?
– Вот что я тебе скажу. – Фавластас приблизился к ней. – Иногда просто необходимо идти на крайние меры. Стражи кажутся понятливыми, не так ли? Обычно все так и начинается. Хочется им верить. Они умеют влиять…
– Как и вы, – заметила она, посторонившись. – Не подходите ко мне. Вы ведь умерли тогда? Вы сказали, за вратами живые, а остальные погибли. Вас убили? – она сама себе поражалась: как можно говорить о таком?
– Я живой, – сказал он. – Да, я был вынужден вмешаться в твое сознание. Но ты пойми, мне необходима помощь. Подожди немного и ты сама все увидишь. Страж уже здесь. Не меня нужно бояться. Как ты не понимаешь? Они империи стирают. – Он казался убедительным. – Если надо, я вмешаюсь в тысячи разумов, если по-хорошему вы не понимаете! Я же вас всех предупредить пытаюсь.
– Отпустите меня, – тихо попросила она. – Я прошу вас, пожалуйста, отпустите. Я не говорила, что не верю вам, но я здесь ни при чем. Найдите других ученых, найдите королей, заставьте их слушать, попробуйте поговорить с графом, но умоляю вас, не вмешивайте в это меня. – В ее глазах сверкнули слезы.
Какое-то время Фавластас мрачно смотрел на нее, затем приблизился к краю балкона и посмотрел на арену.
– Смотри, как оно бывает, – посоветовал он. – Смотри внимательно.
Лундес, дрожа всем телом, перевела взгляд в темноту. Своим эльфийским зрением она с трудом различила очертания.
– Это они? – тихо спросила она.
– Они, – подтвердил Фавластас. – Граф и его спутники.
– Фредрик не знает, что за вратами, – сказала Лундес. – Возможно, он даже не представляет, кем на самом деле был его предок.
Фавластас посмотрел на нее как на сумасшедшую.
– Верховных стражей выбирают именно из Гаусов вот уже тысячу лет, – сдержанно пояснил он. – И далеко не все из их рода пригодны. Это особый отбор. И тренируют их по-особому. Он хитрее, чем ты думаешь. Я не могу убедить тебя словами, тебе придется смотреть.
– Ничего не видно, – тем временем заметил Трифон, пытаясь ладонью укрыть глаза от дождя.
Они вышли в центр арены, в темноте с трудом различая друг друга, ориентируясь по голосам.
– Нужно подняться, – сказал Фредрик, озираясь по сторонам. – Найти ступени и проверить их на прочность. Не все части города теряют материальность. Должна быть закономерность.
Карнелий тем временем пытался вглядеться в темные трибуны.
– Если город есть, то, скорее всего, император тоже, – заметил Трифон. – Что если он следит за нами?
