Осторожно передвигаясь по старинным улицам, граф изучал город и одновременно разыскивал своих спутников. Снова зарядил дождь. Древние стены мигом потеряли свое очарование, теперь они тонули в потоках, ускользали в темноту. Судя по уцелевшим элементам: колоннам, треугольным крышам, балконам с резными ограждениями, город когда-то был уникальным. Многие дома стояли на возвышениях, и к ним вели светлые каменные ступени.
То здание было за углом, чуть в стороне от других улиц. Оно привлекло внимание графа тем, что не теряло материальность даже тогда, когда многие строения вокруг превращались в пустыню. Понаблюдав немного, граф все же решил войти внутрь. Поднявшись по лестнице, он подошел к распахнутой двери. Она покачивалась на ветру. Промокший насквозь Фредрик остановился и скрестил руки на груди. Затем обернулся. Он стоял на достаточной высоте, чтобы ему открылся вид на целый район города. Наконец он перешагнул через порог и осмотрелся.
Внутри был круглый стол. На нем – тарелки, некоторые грязные. Но вокруг не было ни мух, ни… Чуть дальше на полу лежал человек в светлой одежде. Фредрик наклонился и осторожно перевернул его. На него смотрели два неподвижных глаза. Рядом лежала женщина, тоже покойница. Ее сцепленные руки затвердели. Какое-то время Фредрик изучал мертвецов. Эти двое умерли как будто незадолго до его появления. Ни запаха, ни разложения. Ничего.
– Вот ведь аданейщина, – шепнул граф, повернулся к столу.
Очень кстати обнаружилась старинная лампа. Фредрику нужен был свет. Достаточно было выбить искру, чтобы зажечь масло, – только на мгновение использовать магию.
– Вынужденная мера, – решил граф, мрачно оглянувшись на покойников, а затем зажег свет.
Карнелий и Трифон укрылись в поломанном каменном здании. Там было относительно сухо. На тот момент оба давно уже промокли и едва волочили ноги. Пока барон осматривал помещение, искал всевозможные входы и выходы – любые пути к отступлению, Трифон сосредоточенно глядел на свои руки и шептал заклинания.
– Ничего? – Карнелий приблизился к мглистому: тот мог закричать, привлекая всех сумасшедших, призраков и тварей в этом нереальном, безумном месте.
– Я потерял свою магию на время, – неохотно признался Трифон. – Даже не могу развести костер, чтобы нам согреться.
– Хоть что-то хорошее, – заметил Карнелий. – Я рад, что ты не можешь развести костер, иначе я бы просто задохнулся. После сражения на арене долго я бы не смог противиться мглистой отраве.
