— Покувыркаешься еще — ухмыльнулся Джан — Будут доставать тебя из ямы, пускать бегать на цепи, и будешь их удовлетворять! В свободное от давления вшей время.
— Болтун! — хихикнул Лурк, которого похоже что не пугала перспектива бегать на цепи, лишь бы баб побольше — Бабы не любят грязных! Они бы меня вымыли. Накормили, а потом…
— А потом бы сожрали! — мрачно закончил Джан — Вертел тебе в задницу, повесят над угольями — хорошо! Жирок капает, шипит, кожа у тебя румянится! Подходит Мрия с ножичком, чик у тебя кусочек лингама, и пробует, похрустывает, и кричит подружкам: "Можно есть! Почти готово!"
— Тьфу! — передернулся Лурк и незаметно почесал место, которое только что "отъела" Мрия — Умеешь ты жути нагнать, лепешками не корми, только дай попугать! Вот же наградили боги меня таким братцем, а? Тьфу на тебя! И кстати, помнишь ту чашку, что пропала? Ну — ту, с рисунком девки — ты ее искал? Так вот — я ее разбил! Нечего было мой ботинок водой наполнять! Я ногу сунул, а там хлюпает!
— Это была не вода… — оскалился Джан, и тут же получил пинок в бедро. Взревел, и бросился на Лурка, вцепившись ему в горло ногтями. Парни хрипели, плевались, матерились так, что у неподготовленного слушателя уши скрутились бы в трубочку, а Сергей молча сидел, и смотрел на этот смердящий клубок бойцов — молча, без каких-либо эмоций, будто видел происходящее на экране телевизора. Потом перебросил взгляд к стене, вдруг осознав, что не слышит ударов топора, и увидел — все женщины стоят прильнув к прозрачной стене и смотрят на происходящее в пузыре, на то, как дерутся мужчины. Воительницы что-то говорили, смеялись, показывали пальцем на красных, как вареные раки парней, мутузящих друг друга, но ничего не было слышно — стена не пропускала никаких, совсем никаких звуков. За исключением звуков, возникших от ударов топора в корпус корабля, и то глухо, как в бочку.
Крупная, широкоплечая женщина подошла к пузырю, что-то сказала — властно, резко (Сергей видел, как шевелились ее тонкие губы), девицы отхлынули от корабля и снова посыпались гулкие удары, ритмичные, наводящие тоску.
Печально. Все очень печально.
Сергей покосился на пыхтящих и рычащих бойцов, протянул "руку"-поле и схватив Лурка за шиворот отбросил его в сторону. Потом подхватил Джана, и подвесив вниз головой, ласково предложил:
— Устал? Повиси пока, чтобы кровь прилила к голове и заставила думать. Как поумнеешь — скажи, я тебя отпущу, и примусь за твоего братца!
