— Что?! Что со мной?! — всполошился Лурк, схватился за голову и побелел — Кто это сделал?! Джан, ты?! Я…я…я тебя убью! Да я тебя…!
— Молчи! — приказал Сергей, прикрывая глаза — Это не он. Это насекомые. Джан, побрей ему голову. Мой кинжал возьми, он очень острый — осторожнее.
— Я не хочу! Я не буду брить голову! — завопил Лурк, и тут же замер, глядя в зеркало, вылезшее из пола. Зеркало, созданное кораблем, тут же показало Лурку, почему ему следует сбрить волосы, а еще — повергло в пучину отчаяния:
— Все пропало! Я урод! Как я могу явиться в мир женщин эдаким лысым уродом, на которого не посмотрит ни одна девушка?! Ааааа! Проклятые насекомые! Покажи мне их! Я растопчу! Нет — я оторву им ноги, а потом наложу на них кучу, чтобы они сдохли в мучениях! Аааа! Осторожнее, чудовище бестолковое! Ты же мне кожу снимешь, болван! Ой! Больно, гад!
Сергей не слушал его стенания, не слушал и радостный смех жесткосердного Джана. Он обдумывал происшедшее. Все, что услышал от чернокожей, ему ужасно не нравилось. Буквально кожей чувствовал, что где-то в ее рассказе таится неправда. Что-то было не так, что-то неправильное. Нет — то, что она рассказала о своих предках скорее всего было правдой, что-то такое он и подозревал, но…все какое-то…мутное, что ли. Темное. Так бывает, когда кто-то переписывает историю в угоду своим правителям, выставляя их более дельными, мудрыми и справедливыми, чем они были на самом деле. Но фальшь-то не скрыть! Лезет ложь со всех щелей!
— Серг! Да Серг же! — голос Джана вырвал из раздумий. Сергей посмотрел на соратника, и тот приободрился — Честно сказать, я почти ничего и не понял из ее россказней! Что там случилось-то?! Кто с кем воевал? И почему мы ничего не знаем о том, что она рассказывала?
— Стерли всю информацию — бесстрастно пояснил Сергей — Помнишь, я говорил, что в корабле не было никакой информации о том, откуда они прибыли, и зачем? Ну и вот…все постирали из памяти звездолета. Ясно теперь, что на корабле возник бунт, вот только кто бунтовал, против кого — вряд ли мы теперь это узнаем.
— А у нас на Киссосе…а мы — что, потомки слуг, которые взбунтовались, или же потомки воинов?
— Скорее всего — и те, и другие. Все перемешались.
— А эта девка? Почему она говорит, что только она, и такие, как она — настоящие воины? Что они должны восстановить какую-то там честь, и все такое прочее? Врала?
— Не знаю. Возможно, что сама во все верит. Но нам от этого не легче. Не хотел я, чтобы местные знали о пузыре — до поры, до времени. Если бы не встреча…
