До седьмого класса я – парень, которого привозят в школу на машине. В ноябре 98-го папа устраивается в эту же школу учителем физики. Папин план прост – он хочет показать кредиторам, что работает изо всех сил, и заодно решает перевоспитать меня. Одним махом. Он думает, что, выбросив меня из лодки, научит плавать.
Поразительно, как легко может измениться мир. От меня ничего не остается. Я больше не самый красивый и сильный мальчик в школе. В первый же день парень, над которым я постоянно издевался, вытаскивает меня к доске и, заломав руку, не отпускает, пока я десять раз не повторю, что моя мама «тупая манда». Только в первую неделю папиной работы меня дважды опускают головой в унитаз. Я говорю не образно, я говорю, как было. Головой – в унитаз. Ты спросишь, за что? За то, что я больше никто.
Начинается охота. Настоящая. Каждую перемену. Где Смыслов?! Кажется, прячется под лестницей… Нет, там смотрели… Значит, во дворе…
Тогда, в 98-м, я впервые понимаю, что происходит с человеком, когда на него спускают всех собак. Не понарошку, но по-настоящему. Я становлюсь объектом пародий и карикатур. Мне прописывают тумаки, простреливают щелбаны, дают пощечины и больше не дают списать. Если бы только это…
В нашем классе тринадцать парней. На физкультуре мы всегда играем в футбол. Семь на шесть. В 98-м все вдруг понимают, что это нечестно. Играть необходимо справедливо – шесть на шесть. Меня перестают брать. Я сижу на скамейке, смотрю, как парни гоняют мяч, и делаю вид, что ничего не слышу, когда физрук предлагает мне поиграть с девочками в пионербол. Ссаный мудак…
В конце концов, я отказываюсь ходить в школу. Каждое утро я сажусь на какой-нибудь автобус и отправляюсь в депо. Туда и обратно. И еще разок. Отец знает об этом, но маме ничего не говорит. Нам ведь больше не звонят из школы. Кому вообще интересна судьба сына преподавателя физики? Лишь спустя несколько недель отец войдет в нашу комнату и попытается все объяснить. «Так надо, Лев, сейчас так надо. У тебя еще будет хорошая жизнь…»
Хорошая жизнь… Уже тогда я понимаю, что такое хорошая жизнь. Хорошая жизнь, малой, – это когда ты идешь в гардеробную комнату (а в твоей квартире есть и такая), засовываешь руку в отцовские джинсы и находишь там сто долларов. Вот что такое хорошая жизнь! Повсюду, куда ты ни посмотришь, валяются деньги. Вот что такое хорошая жизнь! И она вдруг рушится. Я помню, как отец сидел на полу в спальне и выворачивал вещи. Все, абсолютно все… Рубашки, пиджаки, свитера. Все, что только было с карманами. Он находил купюры и аккуратно складывал их на кровати. Когда папа уходил в свою комнату, этот фокус повторял я.
