- Как это? - ужаснулся Юрий Анатольевич.
- А так это. Папаша - красный профессор из бывших красных командиров счел, что так лучше будет. Дескать, воспитывалась, как принцесса, избалована, ревнует. Что-то такое случилось - то ли она сестрицу новорожденную из кровати на пол вытряхнула, то ли еще в этом роде. Никто уже и не помнит...
- И мать согласилась?
- Как видите. Что тут скажешь? Время было смутное - тридцать пятый год, девочка-то была взрослая, лет пятнадцати-шестнадцати. Кстати, как она за границей оказалась: в детдоме ее на медсестру выучили, в войну на фронт отправили, а после войны она объявилась за границей. Не сразу, конечно. Одним словом, темна вода во облацех...
Красный профессор в тридцать седьмом уцелел, зато в сорок восьмом слегка потрепали его за космополитизм. Отмазался, живучий был. Старшую дочку в анкетах указывал как "пропавшую без вести на фронте во время В.О.В." Потерю эту переживал не слишком болезненно, а вот Наталья Акимовна до конца своих дней убивалась. Кстати, там фотография матери в рамочке на комоде стоит. Красавица была, не в пример дочке.
- Я часто замечал, что у дурнушек мать непременно красавица, заметил Юрий Анатольевич, в прошлом великий дока по части женщин. Он недоволен был, что беседа о кладе ушла в сторону и все стремился поворотить ее в прежнее русло:
- Эта дама, стало быть, прямая наследница своей сестры, если других наследников нет. Она богата была?
- Какое там! Всего и богатства - клад, который ее бабка купчиха Плотицына зарыла в Ма-ла-хов-ке, недоступной, как луна. Дом под Парижем у нее, однако, был, там и скончалась.
- Собственный дом под Парижем? Наверно, денег немалых стоит, предположил Юрий Анатольевич, - Что же все-таки с этим кладом? Думаете, господин Калкин - или как его там? - еще объявится?
- Если объявится, вы уж за ним присмотрите, Юрий Анатольевич. Сомнительная личность.
После этих невнятных слов гость вежливо распрощался и поспешил на электричку, так и не разрешив недоумения хозяина относительно последних событий.
Семейные отношения завивались в клубок. Марья Фоминична в качестве тещи до сих пор Павла вполне устраивала: живет себе за городом, в симпатичном дачном поселке, ни во что не лезет, пирожки вкусные печет. Съездить к ней раз-другой в месяц даже приятно. Лиза исполняет дочерний долг и заодно оба они с Павлом отдыхают, что называется, у тещи на блинах. Она и с отцом Павла пока не познакомилась - вроде ни к чему, сами- то молодые со свадьбой не спешат.
