— У меня идея, — говорю я. — Пойдемте в «Деликатесы Каца», возьмем кныши. Это на этой же улице. И место крутое.
Последнее предложение адресовано Трейси.
Стефани и Холли удивленно смотрят на меня, хотя по правде говоря, «Кац» — единственный ресторан в городе, название которого я знаю.
Папа обожал кныши из «Каца», поэтому каждый раз, когда мы приезжали в Нью-Иорк, мы специально заезжали туда.
— Мне жалко в такой одежде идти в какие-то «деликатесы», говорит Трейси, немного возмущенно указывая на свой наряд.
— Это не какие-то «деликатесы» — это суперизвестное место. Я видела, как там сидели парни во фраках рядом со строителями — неважно, во что ты одет. Все дело в кнышах, — говорю я, цитируя своего папу.
— Понятия не имею, что такое кныши, но я иду, — говорит Холли.
Холли всегда во всем участвует — обожаю в ней это качество.
Пока мы сворачиваем на Хьюстон-стрит, я думаю, насколько интересной может сделать жизнь в Лос-Анджелесе такая подруга, как Холли. Когда я вижу большую красную неоновую вывеску в окне «Каца», понимаю, что в последний раз я здесь была, конечно же, с папой. При мысли об отъезде из Юнион и из моего дома меня пронзает паника. У меня такое чувство, словно папа все еще живет там — что с ним будет, если мы уедем? Как он узнает, куда мы поехали?
В субботу в девять вечера «Кац» набит под завязку: очередь к прилавку еще длиннее, чем очередь в клуб, в который мы стояли. Мне приходит в голову, что папа любил это место так же сильно, как Юнион, поэтому здесь он тоже может жить. В таком случае, мне не нужно оставаться на одном месте, чтобы он мог меня «найти». Даже не представляю, что я имею в виду.
«Просто прими это безумие и съешь — говорю себе я.
Нам дают специальные номерки, мы выбираем разные кныши, заказываем, находим место прямо в центре событий и ждем наш заказ. Мы с Холли снова переглядываемся, и она слегка кивает мне.
Я даже не успеваю ничего сказать, а Трейси уже бесится.
— Ну, ладно, что происходит? — спрашивает она.
Такой же удачный момент, как и любой другой.
— Вчера вечером на ужине у Дирка случилось нечто странное. — Интересно! — говорит Стеф. Мы с Холли ничего не говорим, и она краснеет. — Извините. Я думала, ты в другом смысле говоришь.
— Папа хочет, чтобы Роуз и ее мама переехали в Лос-Анджелес в конце учебного года, — говорит Холли.
Трейси непонимающе смотрит на меня.
— А как же выпускной класс?
— Вот именно, — говорю я. — Но я не знаю, переедем ли мы, потому что случилось еще кое-что безумное. Какой-то «репортер» посмотрел видео с папой и сообразил, что это погибший муж новой девушки Дирка Тейлора. Дирку пришлось готовить заявление для прессы, и к нам домой сегодня приехал его агент…
