Было бы так просто отмахнуться от его слов, как от полного бреда, но я знаю, что Дирк обо мне заботится. Не так, как о маме или Холли, но заботится.
Тем не менее, я не собираюсь идти в последний класс в Лос Анджелесе. Ни за что.
Я поворачиваюсь к маме и обращаюсь к ней настолько прямо, что на этот раз она не сможет уити от ответа:
— Мам, ты уже планировала переезд после того, как я закончу следующий класс?
Мама отпивает немного своего напитка, чтобы выиграть время — могу поспорить, ей бы сейчас хотелось чего-нибудь покрепче яблочного сидра.
— Я рассматриваю такой вариант. В зависимости от того, как пойдут дела в следующие полтора года, многозначительно добавляет она с таким взглядом на Дирка, как будто он недавно сделал что-то, чего не должен был делать.
Допустим, рассказал ее детям об этом Плане без ее разрешения.
Я просто подумал, что после событий последних двух с половиной лет твоей маме нужна смена декораций, — говорит мне Дирк. — А может и тебе тоже?
Телефон Дирка коротко вибрирует, возможно, оповещая о получении голосового сообщения. Он благоразумно не обращает внимания.
Я поддаюсь своему побуждению повести себя предельно отвратительно:
— Под сменой декораций ты имеешь в виду, что хочешь, чтобы она уехала из своего дома, города и штата, где она вышла замуж за папу, и ты бы стер его из ее памяти.
Сначала мама становится слишком потрясенной, чтобы придти на помощь Дирку, а потом бешеной, ее щеки моментально краснеют.
— Роуз Царелли, это самый ужасный поступок, который ты когдалибо…
Дирк перебивает ее:
— Все хорошо, Кэтлин. Пожалуйста, — мягко говорит он.
Это звучит искренне, что обезоруживает нас обеих. Когда становится понятно, что она меня не придушит, он продолжает:
— Роуз, я не могу стереть из ее памяти твоего папу. И не хочу. Я знаю, что вы с мамой и братом очень сильно его любите, и с уважением к этому отношусь, — произносит он.
Должна признать, что он заработал пару очков в свою пользу, говоря о папе в настоящем времени.
— Все, чего я хочу для твоей мамы — чтобы она была такой счастливой, как только возможно, а в Юнион это нелегко из-за воспоминаний, — он поворачивается к маме. — Иногда новый старт в новом месте может помочь выздоровлению. Правильно, милая?
А я хочу, чтобы он перестал называть маму «милая».
Видимо, она тоже этого хочет, потому что не отвечает ему. Не добившись успеха с женщинами из семьи Царелли, он обращается к своей дочери:
— Холли, как ты к этому относишься?
