Мисс де Ормонд приняла предложенное ей вращающееся кресло у стола Синего Галстука. Затем молодые люди придвинули поближе два кожаных кресла, сели и заговорили о погоде.
– Да, – сказала она, – я заметила, что становится теплее. Но я не хочу отнимать у вас время в деловые часы. Впрочем, – добавила она, – мы можем поговорить и о деле.
Она говорила, обращаясь к Синему Галстуку, и при этом очаровательно улыбалась.
– Отлично, – сказал он. – Вы ничего не имеете против того, чтобы мой кузен присутствовал при разговоре, надеюсь? У нас обыкновенно не бывает тайн друг от друга, особенно в делах.
– О, нисколько, – зачирикала мисс де Ормонд. – Я даже предпочитаю, чтобы он слушал. Во всяком случае, он является важным свидетелем; ведь он был тут, когда вы… когда это случилось. Я предполагала, что вы не прочь будете переговорить, пока еще… пока еще не возбуждено дело, – так, кажется, говорят юристы?
– Имеется ли у вас наготове какое-нибудь конкретное предложение? – спросил Синий Галстук.
Мисс де Ормонд задумчиво поглядела на носки своих шевровых туфелек.
– Мне было сделано предложение, предложение руки и сердца, – сказала она. – Если оно не будет взято обратно, то другое предложение само собой отпадает. Давайте поговорим сначала насчет первого.
– Ну, что касается… – начал Синий Галстук.
– Прости меня, друг мой, – перебил Черный Галстук, – и разреши мне вмешаться. – И он с добродушным видом повернулся к молодой женщине.
– Ну-с, давайте-ка припомним слегка обстоятельства дела, – веселым тоном сказал он. – Мы все трое, в обществе многих общих знакомых, неоднократно кутили вместе, ловили мух…
– Мне кажется, что тогда в воздухе носилось нечто значительно более крупное, чем мухи… – сказала мисс де-Ормонд.
– Согласен, – так же невозмутимо и добродушно продолжал Черный Галстук. – Вам показалось, что это голуби. Два месяца назад человек шесть из нашей компании поехали кататься на автомобиле с намерением провести день на лоне природы. Мы остановились в придорожной гостинице, чтобы пообедать. Там мой родственник сделал вам предложение. Разумеется, он это сделал, находясь под влиянием ваших чар и вашей красоты – качеств, которых никто не может отрицать у вас.
– Жаль, что не вы пишете обо мне рекламные статьи, – сказала красавица, ослепительно улыбнувшись.
– Вы – на сцене, мисс де Ормонд, – продолжал Черный Галстук. – Без сомнения, вы имели множество поклонников; быть может, вы получали предложения и от других. Вы должны также помнить, что мы все в тот день кутили и веселились. Не одна бутылка была распита. Что мой родственник сделал вам предложение – этого мы отрицать не можем. Но разве вам до сих пор не случалось замечать, что подобные вещи теряют, с обоюдного согласия, все свое значение на следующее утро при свете солнца? Ведь существует же между «веселящейся братией» – я беру это слово отнюдь не в дурном смысле – известный кодекс правил, согласно которому всякие выходки после обильных возлияний на другой день забываются?
