А что пациентом герцог Монтвич был неплохим, видно из следующего: осенью, когда корнета перевели в Надьварад *, доктор Катанги тоже туда на зиму переселился.
И когда — на третью зиму — полк перекочевал в Будапешт, Катанги тоже наконец попали в столицу. Герцог Карой Янош Мария и там ежедневно навещал доктора. Болезнь у него была, как видно, очень упорная.
Сомбатхейские и варадские кумушки много сплетничали об этом по кофейням.
— Красавица докторша… герцог-корнет… бедняга муж… — диагноз ведь поставить нетрудно.
Но настоящий джентльмен всегда выше людских пересудов. По свидетельству Михая Варги, — а уж он-то не мог не знать, — супруги Катанги жили в завидном согласии, как два голубка.
Вдобавок Меньхерт уже не так был беден, как раньше. Практика понемногу росла, на жизнь хватало — квартиру он снимал приличную и жену одевал хорошо. А главное, — ведь не все корнеты повесы, бывают среди них и честные, порядочные. И не все женщины… впрочем, это уж я не берусь утверждать.
Но зато смею утверждать, что если тут что-нибудь и было, Катанги ни о чем не подозревал. Во всем надо знать меру, даже в разоблачениях. Конечно, мы на Меньхерта сердиты: он плут, карьерист, но не более того. Во всем остальном Меньхерт истый джентльмен.
Дружбой герцога он дорожил, — быть может, потому, что это импонировало ему, упрочивая положение и суля пациентов из высшего общества; но что-либо иное предполагать мы просто не имеем права.
Наведываясь зимой в Будапешт, король Янош, особенно в следующие годы, почти каждый раз навещал супругов, неизменно подбадривая племянничка:
— Если только не помру, присмотрю тебе на будущее округ. Будь покоен.
А однажды заявился на масленицу с довольным видом:
— Считай, что есть уже, сообразил тебе округ.
Катанги только головой покачал недоверчиво. Как это можно округ «сообразить»?
— Какой же? — больше из вежливости, чем из любопытства спросил он.
— Боронто.
— Где это?
— Где Сент-Андраш, в том же комитате.
— Но на это ведь деньги нужны, милый дядюшка.
— Какие еще деньги, ни шиша не нужно.
— Разве у вас там такое влияние?
— Ни на вот столечко.
— А чем же я возьму тогда?
Янош Кирай побарабанил пальцами самодовольно.
— Опытом возьмем.
— Чудес не бывает, дядя Янош.
— А вот и бывают, — возразил он с глубоким убеждением. Тем дело тогда и кончилось. Но с приближением выборов король Янош стал чаще бывать в Пеште и все понукал Катанги от слов перейти к делу с этим Боронто.
Менюш пропускал его напоминания мимо ушей: и палец о палец не ударю, все равно ничего не выйдет; что невозможно, то невозможно. Но жена требовала, а чего она требовала, то рано или поздно осуществлялось.
