Китбуга недовольно поморщился. Он был воин и не любил предаваться сомнениям.
— Урагша! — крикнул тумань и, хлестнув коня тугой ременной плетью, поскакал в сторону Капернаума.
Нукеры с трудом поспевали за ним.
Китбуга нашел в Капернауме лишь несколько старых хабиру. Они сидели на высоком крыльце единственного Храма и без устали читали молитву. Вернее, это была не молитва, а плач о Сионе, о покинутом рае и разрушенной стране.
Китбуга подозвал к себе седовласого старца в пегом хитоне из овечьей шерсти и спросил у него, есть ли в городе лошади.
Хабиру, боясь поднять глаза, робко ответил:
— Господь отвернулся от нас. Мы очень бедны.
Китбуга все понял и отпустил старика. Он вернулся к войску, когда на усталую от дневного жара землю легла густая черная полоса сумерек.
Тумань проснулся утром от ржания лошадей и рева многих сотен верблюдов. Это Архай возвращался из ночного набега на арабов.
Китбуга вышел из юрты в распахнутом халате, и тотчас вся долина огласилась приветственными криками. Он с восхищением смотрел на сына, который важно ехал во главе своего небольшого отряда, но стоило посмотреть на кремнистые холмы, как лицо туманя помрачнело. Все они были опоясаны рядами террас, на которых лежали толстые лозы ханаанского винограда.
Китбуга знал, что на этих холмах притаились десятки тысяч мамлюков, готовых по первому зову своего эмира ринуться вниз, чтобы уничтожить все живое…
Китбуга знал, что на этих холмах притаились десятки тысяч мамлюков, готовых по первому зову своего эмира ринуться вниз, чтобы уничтожить все живое…
Он вернулся в юрту, склонился перед образом Николы Архата и долго стоял так, шепча молитву:
— Абай-бабай, Отец Вечно синего Неба, спаси и сохрани верных сынов Твоих!.. Никола Архат, моли Творца всего сущего о нашей победе!..
Китбуга знал, что сейчас мамлюки обходят его войска. У них было сто тысяч сабель, а у него всего двенадцать.
Кутуз поставил Бейбарса в центре, твердо наказав ему ни при каких обстоятельствах не трогаться с места, а сам укрыл фланги в глубоких кремнистых лощинах. Он знал, что монголы хитры и коварны и наверняка попытаются, как это уже не раз бывало, ложным бегством заманить мамлюков в засаду. Но то, что скоро он увидел, превзошло все ожидания искушенного в боях полководца. Монголы решили атаковать в лоб. Кутузу даже показалось, что Аллах лишил их разума. Ведь монголов было почти в десять раз меньше.
Ожидание боя захватило Бейбарса. Он был красив в золоченных доспехах, высоком тюрбане с павлиньей джигой и красном плаще, который развевался на ветру, подобно крыльям птицы Хумай.
