И вот теперь мне пришлось принимать собственное лекарство.
Годичный опыт уязвимой жизни привлек мое внимание к ряду моментов, которые мы будем обсуждать в этой книге.
1. Мы более многогранны, чем осознаем.
Я видела в себе и показывала миру далеко не все свои стороны.
2. Мы выбираем отдельные части себя и по ним судим, кто мы такие.
Основываясь на том, что я считала своими сильными сторонами, я характеризовала себя как исключительно компетентную женщину, которая все может делать сама.
3. В созданных нами представлениях о себе есть доля правды.
В целом я способный и находчивый человек. В большинстве ситуаций я уверена в своих силах. Мне нравится ставить перед собой цели и реализовывать их.
4. И все же в них заключена не вся правда. Мы создаем свои профили, повышая значимость одних компонентов своей сущности, а другие оставляем без внимания. Это искажает полную правду.
Я уязвима и в то же время сильна.
5. Наш образ, который мы видим сами и показываем миру, не обязательно является фальшивым. Но в то же время он не содержит всей правды. То, что мы преувеличиваем и преуменьшаем в своих профилях, приводит нас к проблеме исполнения. Это мешает нам в полной мере использовать собственный потенциал во всех областях своей жизни.
Если люди, включая меня, видят только мою сильную сторону, они не видят меня целиком. Проблема в том, что части, которые я вычеркнула из своего профиля, могут оказаться полезными. Например, моя уязвимая сторона знает, как просить о помощи. Развить подобный навык можно лишь в том случае, если этот недостающий кусочек будет интегрирован в мой профиль.
6. Когда мы осознаем ту часть себя, которой недостает в нашем профиле – в созданном нами образе, – и совершенствуем ее, чтобы закрыть этот пробел, мы что-то приобретаем. Кроме того, мы возвращаем правильный размер тем частям нашего профиля, которые мы сейчас преувеличиваем. Оба эти процесса дают нам возможность лучше почувствовать свой центр. А это напрямую ведет к повышению уровня исполнения.
Сейчас я уже могу сварить кофе, когда живу в Нидерландах. Хотите верьте, хотите нет, но теперь я даже знаю, что режим Bonte was нужно выбирать для стирки цветного белья, а Overhemden – когда нужно постирать рубашки. Родственники Бернардуса стали частью моей семьи. А сын Бернардуса, которого мы зовем Шалопаем, учит меня разговаривать на нидерландском языке. Все это произошло потому, что я научилась просить помощи, позволила людям видеть, что сражаюсь, и признала, что мое ядро, при всей его силе, является уязвимым.
