— Шампанского! — закричала Лейла.
Мгновенно принесли ящик шампанского. Древние иконы часто слышали в прошлом звон мечей, свист стрел, ружейные выстрелы, но стрельбу пробками из бутылок слышали впервые. Словно вновь дикие орды ворвались в храм любви и прощения, ввели коней и жгут костры. Но это чадили не костры, а крупные ассигнации. Лейла зажигала их от свеч и бросала в воздух или прилепляла вместо свеч под образа. Пили шампанское, лили его на аналой, кропили им иконы…
Вакханалия продолжалась и во дворце брака и семьи. Сверкая глазами, Лейла бросала хрустальные бокалы в стены, а бутылки из-под шампанского в окна, разбивая стекла. Книгу регистрации брака демонстративно разорвала. Торжественность обряда была сорвана. По знаку Атабека, принесли мгновенно другую книгу, отдельную, в атласном переплете, на мелованной бумаге золотое тиснение. Лейла смирилась, поставила свою подпись, холодно поцеловала Мир-Джавада.
На пиру, за столом Лейла была само смирение. Она смотрела на изобилие, стоявшее на столе, но сама не ела, не пила. Ради такого случая, как свадьба, Атабек велел взять из музея старинный императорский золотой сервиз, подарок эмиру, и гости с благоговением вкушали с этого сервиза, ощущая свою принадлежность к лучшим слоям мирового сообщества.
В постели Мир-Джавад был приятно удивлен, обнаружив, что она девственна. Правда, ее опытность внушала некоторые сомнения, но Мир-Джавад с детства знал, как девочки могут заниматься сексом, оставаясь девственными… Поэтому он с чувством глубокого удовлетворения продемонстрировал простыню со свежими кровавыми пятнами собравшимся гостям, чем вызвал прилив восторга и повод для новых тостов и возлияний.
Больше по привычке, чем из любопытства, Мир-Джавад, когда вышел на службу, запросил данные на свою жену из столичного архива. Данные его ошеломили. В справке перечислялись многочисленные любовные связи Лейлы, но это были пустяки, главное, что повергло в изумление Мир-Джавада, было то, что год назад Лейла официально вышла замуж, зарегистрировав в столице свой брак, причем вышла по великой любви, порвав все свои многочисленные любовные связи.
Мир-Джавад дал задание своему агенту-врачу пройтись по всем клиникам, и уже через день перед Мир-Джавадом стоял перепуганный хирург и умолял пощадить его.
— Если Атабек узнает, мне не миновать острова Бибирь.
— Мертвых не ссылают! — загадочно ответил Мир-Джавад.
Сломленный врач тут же ему все выложил: как он делал операцию Лейле, в результате которой она опять стала девственной. Хирург зачем-то стал рассказывать Мир-Джаваду о сногсшибательном гонораре, но Мир-Джавад прервал его и выгнал из кабинета, заорав на него неожиданно:
