На Новый год к Джеффу приехали родственники жены: брат и сестра Элиши, а также их достопочтенные супруги и шестимесячный племянник. Ночь сводилась к просмотру телевизора в компании с тремя семейными парами и младенцем.
Не то что в прошлом году. Тогда я каким-то образом оказался на частной вечеринке Альянса Таймс-сквер, элитной пьянке от организаторов «опускания шара». Для нас даже часть улицы отгородили, чтобы спокойно смотреть на часы. Короче говоря, в 11:59, извинившись, я исчез из веселой пьяной компании и отправился на 42-ю улицу, в орущую миллионную толпу.
Спустя триста шестьдесят пять дней я смотрел на опускание шара не на Тайм-сквер вместе с мэром, а сидя на диване в Иллинойсе, будучи при этом во всей компании единственным одиноким мужчиной не в памперсе. Я в буквальном смысле провел последние моменты года наблюдая за трансляцией вечеринки, на которой этот год встретил.
Но для Джеффа и Элиши Новый год никак не был связан с новыми людьми и поцелуями с незнакомками. Они хотели провести время со своими близкими.
Из собравшихся я знал только брата и его жену. По мере необходимости я, конечно, участвовал в общей беседе, то и дело поглядывая на Джеффа.
Обстановка была уютной и спокойной, все называли друг друга разными старыми прозвищами и вспоминали общие шутки. Суета возникала только вокруг ребенка. У меня появилось чувство, будто вернулся в те времена, когда мои родители, дяди и тети были молоды. В каком-то смысле я увидел стабильную семейную жизнью не на финише, а на старте. Конкретно этот Новый год оказался до странности приятным.
Джефф и Элиша только что купили дом, и мой визит был обильно приправлен различными мелкими поручениями. Тем, что называется «жизнью». Проблемы у Джеффа были практические, а не экзистенциальные. Он вкладывал время в реальные отношения, в реальный мир, жил не слишком яркой жизнью, но она казалась мне все более привлекательной. Брат показал мне принципиально новый уровень.
Мне двадцать шесть, а я только-только начал взрослеть. Все это время я дрейфовал среди разнообразных возможностей и лишь теперь понял, что иметь возможность что-то сделать и на самом деле сделать что-то — разные вещи. Что я мог рассказать о себе кроме пары веселых историй?
У моего брата были жена, дом, семья… У меня — воображаемая подружка. Получается, я вкладывался только в свою фальшивую жизнь. Прискорбно.
Я и не заметил, когда мой двойник обошел меня. У Фальшивого Дэйва была постоянная девушка, он завел себе друзей в тату-салоне. Он наслаждался восьмидесятиградусной жарой и восхищением моих френдов на Фейсбуке. А я был одинок, прятался от людей, страдал от ледяного ветра и портил все еще оставшиеся у меня отношения. Я завидовал стабильности в жизни Фальшивого Дэйва. И я решил ее отнять.
