Рядом с Эльхананом оказался пожилой солдат-дозорный из охраны лагеря. Он тоже стоял и смотрел в сторону Голиафа.
– А на выстрел никогда не приближается, – сказал дозорный, поглаживая высокий лук, на который опирался. – К себе зовёт.
– Так и надо пойти, – обернулся в недоумении Эльханан. – Он ведь и короля нашего поносит, помазанника Божьего!
– И пусть идёт, кому не лень, – сказал дозорный.
Эльханан посмотрел ему в глаза.
– Что кроме меня других нет? – спросил солдат и двинулся в обход, предупредив, что если кто выйдет из стана без пропуска, получит стрелу в спину, как перебежчик. Ясно?
Эльханан в задумчивости вернулся к братьям, расположившимся в тени.
– Он вызывает иврим на бой.
Братья пожали плечами – мол, знаем без тебя.
– Иди домой, – сонно повторил Элиав.
Авинадав хихикнул:
– Может наш братец захотел получить награду? Иди, прикончи этого кабана – глядишь, король дочь за тебя отдаст. Ты уже знаешь, что делают с женщиной?
Братья захохотали. Эльханан покраснел.
– И пойду, – сказал он, вглядываясь в долину.
– Только посмей, – сказал Шамма. – Мы за тебя перед отцом отвечать не хотим.
Эту ночь Эльханан провёл в стане. Утром прозвучала команда построиться к бою, и вся армия высыпала на холмы. Филистимляне стояли на своей стороне, долина между врагами оставалась пустой. Солдаты кричали и угрожали друг другу, выкликивали похвальбы и проклятья – обычное дело перед сражением.
Но боя опять не произошло. Пропели трубы, солдаты вернулись в стан, всё стихло.
И тут из долины Эйла послышался скрип повозки, и сразу начал орать Голиаф.
– Привезли пугало! – проворчал солдат рядом с Эльхананом.
Юноша решительно направился к царской палатке, откинул бычью шкуру, прикрывавшую вход, и оказался внутри.
Только что закончился военный совет, командующий и военачальники ушли, и король был один. Стоя, он пил холодную воду из чеканного кубка. Одним глазом король посмотрел на вошедшего, кивнул в ответ на приветствие и продолжал пить. Напившись, обернулся.
– Шалом, шалом тебе, певец! Как дела? – спросил он, обтирая ладонью капли с бороды. – Пить хочешь?
– Вели лагерной охране пропустить меня, раба твоего, в долину, – выложил Эльханан.
– Чего тебе там делать? – удивился король.
– Твой раб заткнёт рот этому Голиафу, который поносит дом Якова-Израиля.
Оба внимательно посмотрели в лицо друг другу.
– А-а, ты про этого, – Шаул махнул рукой. Он взял кубок из горки посуды на медном подносе, налил в него воды и протянул Эльханану: – Сядь, попей и успокойся.
