Аурелия не возражала. Она была заинтригована, но особого энтузиазма не высказывала. Бутрос исследовал линии судьбы, проводя тонким ногтем по ее ладони. Ей было щекотно, а он, в восторге, отступил на шаг, не выпуская ее руки, и, обернувшись, позвал кого-то:
– Элен! Идите-ка сюда! Посмотрите! Я нашел еще одну!
К ним подошла светлоглазая молодая женщина, очень милая, с копной непослушных кудряшек, обрамлявших лицо. Бутрос протянул ей ладонь Аурелии.
– Дайте мне вашу руку, Элен.
Он держал рядом две протянутые ладони и искренне радовался, сравнивая их:
– Ну вот! Вы видите? Я знал! Я знал! Мадемуазель, – он обратился к Аурелии, – вы, так же, как и наша очаровательная Элен, обладаете исключительной линией любви! У вас по жизни, судя по тому, что я вижу, будет столько любовников, что я не могу их сосчитать!
Аурелия нахмурилась. Ну и где же они, эти пресловутые любовники?
– Ты кое о чем забыл! – иронически напомнила ему Элен.
– Ах, да! Обратите внимание на эту линию, мадемуазель: среди них будет только один настоящий, только один, на кого можно серьезно рассчитывать.
Элен повернула к девушке лицо, на котором оказалось бесчисленное множество веснушек, рассыпанных повсюду, не только на щечках:
– Не верьте ни единому его слову. Это – его манера приударить.
Бутрос затопал ногами, как капризный ребенок.
– Ну почему, почему она не воспринимает меня всерьез?! Все бретонцы такие противные!
– А все копты такие лжецы!
– Лжецы? О чем ты говоришь, Элен! – возмутился Бутрос. – Если хочешь знать…
Элен тихонько коснулась его руки. Тот самый немец, который произносил торжественную речь, тем временем закончил свое выступление и подошел к ним сзади.
– А, вот и вы, Бутрос! Этот ваш чистокровный арабский жеребец. Как же его зовут? Вспомнил, Нур! Вы будете его выставлять на скачках в ближайшее время?
Заметив среди прочих незнакомое лицо, консул протянул Аурелии руку:
– Гюнтер Фроммер. Рад знакомству.
Бутрос вновь склонился, чтобы поцеловать ее руку:
– Бутрос Назри. Позвольте вам представить также мадам Фроммер.
– Меня зовут Аурелия, – просто сказала девушка.
Покинув Венецию, она сразу решила отказаться от своей фамилии. И от фамилии мужа, и от фамилии отца. Эти трое на приеме были очень хорошо воспитаны и потому и виду не подали, что заметили это упущение.
Они стали живо обсуждать предстоящие скачки, а Аурелия воспользовалась паузой, чтобы возобновить поиски. Может быть, ей только показалось, что незнакомец вошел в консульство? Она подумывала о том, чтобы незаметно уйти с приема. Но Бутрос показался ей забавным. Ей также понравилась Элен в черном элегантном костюме. И потом, она же не против того, чтобы влиться в высшее общество Александрии. А самое главное – французское шампанское гораздо приятнее на вкус, чем египетский «Рубин».
