Артефакты Российской истории | страница 4
Но для чего я начал говорить об открытиях не только очень древних, но и далеких от России? Ведь тема данного повествования — вовсе не Древний Египет, не Индия и не Америка.
Это связано с именем одного российского исследователя — Валерия Демина. Именно он вот уже много лет обследует Кольский полуостров в поисках древней Гипербореи. И самая первая экспедиция его, осуществленная в том же 1997 году, принесла ошеломительные результаты, о чем мы вскоре расскажем. Правда, начнем разговор с загадки, непосредственно связанной с мифической Гипербореей, о которой упоминают многие древние авторы. Кстати сказать, еще Дж. Хокинс в 1963 году считал, что Стоунхендж — это памятник, описанный Геродотом, хотя тот не приводил имени, и что это древнее сооружение также принадлежит гипербореям. Правда, он нашел более «реальных» авторов памятника, но я в 1997 году взял на себя смелость поспорить с ним в книге «Тайны археологии», еще не зная ничего об экспедиции Валерия Никитича Демина в поисках следов Гипербореи. Загадка же, с которой мы начнем, касается Атлантиды.
Итак, в путь?
Часть I
Преданья старины глубокой…
Глава 1. Пауль Шлиман, внук великого Генриха
Кроме русских детей, оставленных вместе с женой и карьерой директора Императорского банка в Петербурге, отправившийся за всемирной славой Генрих Шлиман родил двух греческих детей — Андромаху и Агамемнона — от молодой красавицы-гречанки Софии Энгастроменос, женившись вторым браком в 1869 году. София сопровождала Шлимана во всех его путешествиях и, главное, в раскопках. Это к ней Генрих Шлиман спешил в Афины, когда неожиданно в Неаполе потерял сознание и, не приходя в себя, через несколько часов скончался от воспаления мозга. Надо сказать, смерть довольно странная, проистекшая, как следовало из официального заключения, из-за прогрессировавшего воспаления среднего уха… Но пока речь не об этом.
Генрих Шлиман. Портрет Стивена Ходжеса
Генрих родил Агамемнона, Агамемнон родил Пауля: сам по происхождению полунемец-полугрек, сын Шлимана не питал романтических эмоций в отношении древнегреческих имен и был скорее немцем, а потому внука великого археолога назвал прозаически и типично по-немецки.
Мировая история не запомнила о сыне ничего, кроме экзотического древнего имени. А вот внук Шлимана Пауль сумел «засветиться» перед Первой мировой войной, будучи еще очень молодым человеком. «Удавшись» по своему характеру в деда, Пауль Шлиман, конечно же, обладал завидной долей авантюризма и талантом. Это ведь он поднял новую, не затихающую до сей поры волну атлантологии!