Не знаю, в чем тут дело: в том ли, что есть вещи, о которых я не смею говорить, когда мы вместе? Я имею в виду все, связанное с нашей любовью, с будущим, с нами. А может быть, тот факт, что я готова бросить все, буквально все, ради того, чтобы быть с тобой, так сильно пугает тебя, что мне остается обсуждать эти вещи лишь наедине с самой собой, тайком даже от тебя? (…) Моя любовь слишком велика для тебя, слишком обязывает, слишком пугает? Не хочу понуждать тебя к большему, чем ты способен себе позволить. Наверно, поэтому наша связь по-настоящему реализуется только в моем воображении, когда я возвращаюсь домой и остаюсь одна.
Но сегодня ночью все сложилось по-другому. Сегодня ты впервые оказался участником этой запоздалой реализации, когда (…), и тебе удалось настолько тактично, умно, незаметно (как умеешь ты один) подложить (…) в мою машину. Когда ты успел это сделать? Пока мы разговаривали, или когда я уткнулась головой в руль и плакала, или пока нагибалась за упавшими ключами?
Видишь, теперь ты тоже принимаешь участие в этом моем состоянии, которое наступает „потом“… И вот поэтому (и ни по какой другой причине — ведь все, что ты просил, я делала абсолютно бескорыстно), — только поэтому я готова принять содержимое конверта. Я вижу в нем твой особый способ высказать свою любовь, и еще — твою долю в том длинном пути, который мы должны пройти вместе.
Я буду вести себя разумно. Не стану предпринимать никаких необдуманных шагов, не обсудив (…) заранее.
Теперь во мне живет новая надежда. Она и моя, и наша общая.
Целую тебя и люблю, мой умный любовник, жесткий и нежный, опасливый и бесстрашный, хитрый и наивный».
Первым делом я вырвал лист, вымазанный розовым порошком, и швырнул его в унитаз. Затем — открыл шкаф для грязного белья.
Коробочка с лекарством нашлась сразу. Она оказалась под грудой нестираных вещей, скопившихся за целую неделю. Внутри были маленькие синеватые таблетки. Мне показалось, что я их уже где-то видел, но никак не мог вспомнить, где именно. На коробочке был перечислен длинный список витаминов, завершавшийся обещанием, что предлагаемый препарат приводит к особенно быстрому обновлению клеток кожи. Я осмотрел одну таблетку со всех сторон. На ней имелся какой-то крохотный знак, может быть — буква. Она тоже была мне знакома, но откуда?
Я вернул коробочку на место. Оставалось только найти конверт с сюрпризом. Я снова перерыл весь ворох грязного белья. Проверил все карманы, вывернул все носки, но нигде ничего не нашел. Узкое окошко под самым потолком, прежде по-ночному черное, теперь наливалось предрассветной бледностью. Я принялся запихивать всю эту неожиданно распухшую груду на место, в шкаф. Тут под одной из полок что-то отчетливо зашуршало.
