Еще раз тот же самый генерал показался у Петербурга 4 июня 1705 года и сжег три деревни на Каменном острове. По шведской диспозиции, в этот день шведский флот, взяв Кроншлот, разбив русский флот, должен был войти в Неву и начать бомбардировку Петербургской крепости. Однако, шведскому флоту не удалось выполнить этих предначертаний. У Кронштадта ожидал его только что зародившийся русский флот со старым испытанным морским вице-адмиралом Крейсом. И Майдель, видя, что шведский флот потерпел неудачу, отступил от Петербурга лишь для того, чтобы через три недели — 23 июня 1705 года — возобновить снова свою попытку. В этот день шведы переправились через Большую Невку на Каменный остров, а ночью подошли к Малой Невке с целью переправиться на Аптекарский. Но на последнем уже были русские окопы, и «через многую нашу стрельбу», на утренней заре сбили неприятеля с Каменного острова, и он «с великим поспешанием» ушел на Выборгскую дорогу.
Майдель сделал еще попытку — переправился через Неву, как бы желая двинуться в глубь Ингерманландии. Но ингерманландские драгуны, низовая конница Дмитрия Бахметева, казаки Михаила Зажорского, три полка пехоты и отряд Брюса принудили шведа спешно переправиться обратно за реку. Генерал Майдель сознал наконец таки невозможность нападения на Петербург с сухого пути с теми силами, которые были в его распоряжении.
Таким образом, хотя и вышеописанные шведские нападения, как и еще две попытки в 1707 и 1708 году, были неудачны, но они доставили много огорчений и хлопот первым аборигенам Петербурга, что ясно видно из немногих уцелевших до нашего времени писем.
«Чиню милости вашей ведомо, — писал Крейс К. А. Нарышкину от 28 января 1707 года>[10], — что мы здесь при Санктпетербурге живем, аки слепые люди, потому что ничем не уведомлены; ныне прошу вашего благочестия, позволь нам уведомить о состоянии бытности вашей, також уведомить, что чинится в управлении против неприятеля».
А вот и еще характерные добавления к вырвавшемуся из глубины души воплю со стороны первоначальных строителей Петербурга. «Шведские полки подошли и стоят ниже Канец (т.-е. Охты), от нас неподалеку, стрельба от них из пушек по вся дни» (письмо Степанова Яковлеву от 28 нюня 1705 года>[11]; «шведские полки перешли через Неву (пишет тот же Степанов от 3 июля 1705 года)>[12], и на порогах кирпичные заводы и, что было строения, все пожгли и уже пыне лесов ничего пет и в строении остановка» и, наконец, последняя выписка
