— Текс Ховард… или Роберт Блейкли… или кто он там… его… или меня… в общем, чуть не застрелили.
Кен продолжал пристально смотреть на Мерели.
— Ты шутишь.
— Нет.
И она рассказала ему, что произошло. Кен молча переваривал услышанное, потом резко отстранил девушку с дороги и ринулся в палату, откуда она недавно вышла. Мерели поспешила за ним так быстро, насколько позволяли ее подгибающиеся ноги. Текс лежал откинувшись на подушку и выглядел абсолютно расслабленным. Как только в палату вошел доктор, он улыбнулся.
— Доброе утро, доктор, — будничным тоном приветствовал он ворвавшегося.
— Вы в порядке?
— В полном.
— Я слышал, в вас стреляли?
Молодой человек пожал плечами — если можно так назвать этот жест, с его-то сломанными ребрами.
— Ах, это… Да ничего особенного.
Доктор Райдер подошел к кровати больного и улыбнулся:
— Может, на телевидении это и ничего особенного, но сейчас мы в больнице.
Стоя позади Кена, Мерели сказала:
— Смотрите, вон там, в стене.
Она подошла и указала на пулю, застрявшую в пластиковой панели прямо за тем местом, где должна была находиться голова Текса Ховарда.
Кен подошел ближе и внимательно осмотрел стену. Потом, повернувшись к Тексу, решительно заявил:
— Мы должны сообщить полиции.
Тот пожал плечами.
Остаток дня прошел словно в лихорадке. Приехали полицейские и задали кучу вопросов Тексу, Мерели и всем больным, занимающим ближайшие палаты, окна которых выходят на холм. Все это мероприятие прошло довольно спокойно. Никого из пациентов без нужды не беспокоили. Но все равно все были возбуждены происшедшим. Полицейские в штатском прочесали склон холма. Но ничего не обнаружили. Пулю извлекли из стены и забрали в полицейский участок на экспертизу.
Текса перевели во внутреннюю палату — в ней не было окон, но работал кондиционер. И хотя Текс протестовал, утверждая, что страдает от клаустрофобии, ему твердо заявили, что он должен потерпеть. У двери в холл снаружи поставили переодетого в белый халат полицейского.
В три часа, прежде чем отправиться домой, Мерели зашла проведать Текса Ховарда. Войдя в комнату, она сразу отметила, что молодой человек выглядит обеспокоенным. Но как только он увидел ее, тут же расплылся в улыбке.
— О, голубые глаза!
— Как вы себя чувствуете? — как можно спокойнее спросила Мерели.
— Немного избитым, а так ничего, — лучше. Сколько я здесь пробуду?
— Несколько дней. У вас есть кому ухаживать за вами дома, когда вас выпишут?
— Экономка.
— Молодая? Пожилая? Средних лет?
