— Приходи ко мне, я вас познакомлю. Не бойся, не скажу, что это ты украла анх.
— Вот еще! — фыркнула Незер. — Тебе туда, а мне туда…
Менес с трудом сдержал улыбку, в голосе девушки слышалась заинтересованность. Уже через несколько мгновений он понял, что… ревнует! Он ревновал неблагодарную девчонку к своему талантливому ученику. Это было нелепо, но ревновал!
Скульптор уже пожалел, что пригласил красавицу к себе, понимая, что самоуверенные молодые люди запросто столкнутся и ни к чему хорошему эта стычка не приведет. Брала досада на себя такого старого — он, пожалуй, вдвое старше этих юнцов, на то, что не может забыть россыпь рыжих локонов по плечам, точеную фигурку, что ревнует девушку к своему ученику, хотя ревновать не имеет права, и никакой приязни между молодыми людьми не только не было, но и быть не могло — они не видели друг друга.
Но если увидят?
Менес старше и не так хорош, Нармер подходил этой юной красотке куда больше, они ровесники и оба красивы.
Нармеру и Тоту Менес объяснил, что догадался, у кого может быть украденная вещь. Но как сам заполучил анх, рассказывать не стал, коротко сообщив, что выкупил.
Нармер обрадовался и умчался возвращать анх Гору. Бог Тот в объяснение не поверил, но расспрашивать не стал.
Оставалось радоваться, что все закончилось благополучно.
Но радоваться почему-то не получалось. Странный день заканчивался одиночеством — Менес зажег лампу и взял кусок глины… Этого у него никто отнять не может! Если Незер нет рядом, то ее можно вылепить, над глиной Менес хозяин.
Шеду возвращался домой довольным, несмотря на страшную усталость. Бедолаге никогда не приходилось ходить так далеко, да еще и в одиночку, его всегда несли сильные слуги, а под боком были мягкие подушки.
Но сегодня скупщик забыл обо всем — своих ногах, темноте, даже возможности быть ограбленным, он вообще не думал о происходящем вокруг.
Встреча с Сетметом прошла хорошо, услышав об анхе, жрец с трудом скрыл свой интерес, но Шеду прекрасно знал людей и не пропустил признаки заинтересованности в находке. Сетмет был согласен заплатить двойную цену (Шеду назвал именно ее), а еще обещал всяческую поддержку со своей стороны и со стороны своего Хозяина. Это было для Шеду главным.
Конечно, Шеду боялся мести богов, потому и старался сбыть поскорей, он был готов совершить нелегкое путешествие к жрецу еще раз ночью, такая прыть удивила Сетмета, но он согласился. Оставалось лишь взять драгоценность и снова незаметно пробраться в дом жреца. Шеду жалел, что не взял с собой анх сразу, но его беспокоило, что символ был горячим, словно противился чужим рукам.
