— Давай, земляк. Нам такие хлопцы потребны, — с неистребимым мягким «Р» сказал он и подписал заявление.
Начальник учебной части тоже дал добро, но предупредил: стипендии у меня не будет, интерната — тоже, потому что все распределено. И вообще все зависит от ректора. Посоветовал пробиться к нему на прием. А ректором университета был тогда академик Севченко.
Тот жаркий августовский день я помню, как сейчас. Вошел в приемную. Смуглая женщина с короткими густыми волосами, с папиросой в губах, сидела за машинкой. Подал ей заявление, она взглянула одним глазом, вынула папиросу, сказала:
— Хорошо. Оставьте заявление. Я передам ректору.
— Я вас очень прошу. Разрешите мне зайти самому.
— Ладно. Тогда придется подождать.
Ждать пришлось около часа, а может, и больше. Наконец я переступил порог не очень просторного светлого кабинета. За столом сидел широколобый худощавый человек в светло-голубой тенниске — под цвет седым вискам. Человек поднял голову от бумаг, внимательно, цепко посмотрел на меня.
— Садитесь. Слушаю вас.
Я рассказал, что служил на флоте, учился на журфаке нелегально, хочу побыть студентом стационара. И подал заявление.
— Ну что ж, я вас понимаю, — Севченко позвал секретаря. — Можем ли мы перевести на пятый курс?
— Нет, Антон Никифорович, на последний курс нельзя. Есть инструкция.
Севченко нахмурился, на высоком лбу собрались гармошкой морщинки-борозды.
— Та-ак, что ж нам придумать? А может, на четвертый? Побудете два года студентом. Почувствуете вкус студенческой жизни.
— Согласен, — с радостью выпалил я.
— Вот и добренько, — академик вдруг широко улыбнулся, нацепил на широкий мужицкий нос очки.
Торопливым почерком ректор писал резолюцию. Я следил за сильной, по-крестьянски широковатой ладонью, державшую ручку. Выше локтя рука была тонкая, интеллигентская. Кончив писать, Севченко вышел из-за стола, пожал мне руку:
— Дерзайте, юноша! Так любит говорить мой друг Михась Лыньков. Может, и ты станешь литератором. Счастливой тебе дороги!
V
Снова и снова рассматриваю конверт. Над Звездой Героя — эллипсы, символизирующие орбиты атомов, справа — силуэт человека над микроскопом. Дальше контуры строения: то ли университета, то ли академии. Прочитал на обратной стороне: выпустила конверт фабрика в Борисове, художник А.Хвесюк. Подумалось: интересно, мужчина это или женщина? А еще промелькнула мысль: спасибо «Белпошце», что не забыла отметить юбилей знаменитого физика.
Человека, который росчерком пера подарил мне два студенческих года. Теперь, с высоты прожитого, могу признаться: два лучшие годы жизни.
