Об этом думала Юзюня, топая по лесной дороге с литровой банкой молока и ладным кием. Палку она всегда ставила под елью на краю леса: неудобно идти по улице с «попихайлом».
Тэкля обрадовалсь сестре. Поблагодарила за молочко и пригласила к… телевизору.
Серия была очень интересная. Показывали, как Мохамед клялся своей жене, красавице Латифи, что любит только ее. Другую жену брать не собирается. Их дочушка под аплодисменты родителей и гостей исполнила танец живота. Донна Жура настойчиво уговаривала сына не идти к наркоманке Мэл, но тот не послушался, полетел, как на крыльях, спасать любимую. И так это было трогательно, что Юзюня пустила слезу. И Тэкля вытирала глаза платочком.
Серия промелькнула очень быстро. Юзюня начала собираться домой.
— Ну чего ты потянешься? Темнеет уже. Козы твои целы будут, — отговаривала Тэкля. — Оставайся. «Урэмя» посмотрим. Будешь знать, что на свете деется…
— Нет, дорогая, спасибочки. Моё урэмя — идти домой. Дождя нет. А темноты я не боюсь. В городе вечером никуда не пойду. А в лесу все знакомое. Близкое, родное. Помаленьку потопаю.
Тэклина дочь до этого молчала, как стена. А тут сразу отозвалась:
— Счастливо, тетенька. Доброй ночи!
Если б и она предложила остаться, Юзюня, может быть, и не пошла бы домой такой темнотой и ветровеем.
Юзюня подходила к лесу, когда небо на западе осветилось извилистой лентой молнии. Затем вспыхнула другая молния, еще более мощная и яркая. Юзюню удивило, что туча была вверху, а молнии полосовали ее нижний край. Ветер вроде послабел, будто набирался силы, чтобы принести сюда громадную тучу. В тишине послышались отдаленные раскаты грома.
В лесу было темно. Молнии выхватывали из темноты стволы деревьев, переплетенную толстыми корнями, будто канатами, дорогу. Вот и елина, где стояла палка-кий. Вооружившись ей, Юзюня посмелела. Дорога знакомая до каждой выбоинки. До каждого большого дерева. Вот кривая береза, которую высветила молния. Здесь всегда растут белые и лисички.,
В верхушках деревьев проснулся ветер. Гром послышался ближе. Светлую полосу над головой вдруг разорвала огненная лента молнии, и в тот же миг ляснул перун, линул сильный дождь. Юзюня останавилась, как вкопанная. Она знала, что под высокими древами укрываться в грозу нельзя, присела под густой елочкой, сжалась в комок. Опять сверкнула молния, раздался страшный раскат грома, будто земной шар треснул, как лесной орех. На глазах у Юзюни громадное дерево раскололось вдоль напополпам, одна часть с треском и стоном рухнула вниз, другая, островерхая, будто вонзалась в темное небо. Юзюня в ужасе шептала молитву:
