– Извини, что так долго, – сказала Файлин, промокая свежий рисунок инь и ян.
– Не извиняйся. Ты ведь хотела, чтобы я страдал.
– Немного.
– Теперь успокоилась?
– Немного, – Файлин хотела улыбнуться, забыв, что лицо синергика не способно на это.
Спустя две недели Ючи привел первого клиента – новичок борекудан, который хотел интегрировать нейронную татуировку ловкости. Работа была сложной, но Файлин справилась. Странно, но за множеством недостатков тело синергика давало и ряд преимуществ: твердость руки, точность движений и никакой усталости.
Борекудан был молодым, из бывших байкеров, и от него, казалось, все еще пахнет моторным маслом. Когда он только пришел, то в его глазах не было ничего, кроме сомнений и недоверия, – Файлин понимала, что он здесь только лишь потому, что ему велел прийти клан, который хотел проверить способности синергика с человеческим сознанием. Синергик не разочаровал. Файлин сделала все быстро и качественно. Не прошло и года, как к ней стали приходить якудзы.
Никогда прежде Файлин не думала, что сможет подняться так высоко. Интегрировать нейронный модуль третьего уровня бусидо было честью и подтверждением высших навыков мастера. Единственным, что смущало людей клана Тэкия, было тело их мастера – бесполое, почти безликое. Никто не говорил Файлин об этом в открытую, но, судя по тому, как часто Ючи начал заговаривать о том, чтобы немного изменить ее тело, она поняла, что клиентов смущает ее вид. Файлин отказывалась несколько месяцев.
– Какой смысл притворяться человеком, если я не человек? – спрашивала она, но подсознательно понимала, что все равно рано или поздно согласится.
Собственное синтетическое тело начало казаться Файлин чем-то вроде жидкого чипа идентификации социального статуса, который был у нее прежде. Единственное, от чего отказалась Файлин, – смена лица. Конечно, у синергика-официантки не было функции проявления эмоций, но Файлин уже привыкла к этому лицу. Ючи сказал, что попробует разработать модуль для имитации лицевых мышц, но процесс обещал быть долгим, да и сам клан не видел целесообразности вкладывать в это дело деньги – проще было менять лица.
Иногда в квартире Ючи появлялись новые экспериментальные синергики с человеческим сознанием. Файлин понимала, что Ючи делает это ради нее, чтобы она не чувствовала себя одинокой. И так уж вышло, что менять квартиру им пришлось именно из-за этих людей-синергиков.
Извлеченные сознания были хрупкими и стремящимися к распаду. Файлин должна была вдохновить их, приободрить, но все кончалось тем, что вдохновлять и приободрять приходилось ее саму. Все эти люди-машины угнетали, напоминали о собственной безнадежности. А потом один из синергиков с сознанием человека сбежал, чтобы повидаться с семьей. Это была женщина в идеальном синтетическом теле, выпущенном для дорогого борделя. Если бы не синие волосы и белая кожа, то ее можно было бы в темноте принять за человека. Это был лучший вариант синергика. Файлин не спрашивала Ючи, но сомнений в том, что он лично доработал это тело, у нее не было. Везде пестрели его предпочтения – зеленые глаза, острая грудь, широкие бедра. Понимал ли Ючи, что когда Файлин смотрит на это тело, то видит свое собственное тело, давно ставшее прахом в кремационной камере? Было ли хоть что-то в ее канувшем в небытие теле, что не нравилось Ючи? Было ли хоть что-то в личности Файлин, что он любил?
