– Пусть это станет нашим главным проступком, – решил Вэдимас и одним из первых привел на обследование престарелую мать.
Женщина была дряхлой, но сохранила властный тон в голосе и замашки кугэ. С ней Вэдимас чувствовал себя неуютно, превращаясь в мальчишку, который боится, что ему сейчас у всех на глазах надерут уши. Но эта женщина умирала. Ее тянули в могилу десятки хворей и возраст. Два долгих года Накамура боролся с природой, с линейностью времени, затем сдался, выделил матери начальника «Тиктоники» отдельную палату и сообщил сыну, что нужно готовиться к худшему. Вэдимас выслушал доктора молча. В тот день он ушел, не сказав ни слова. На следующее утро он забрал мать из реабилитационного центра и увез в Токио. Их не было больше недели.
– Я не стану этого делать, – сказал Накамура, когда Вэдимас вернулся в «Тиктонику» с искрящейся светом капсулой. – Мы так много потратили сил, чтобы обелить себя, а теперь ты хочешь вернуться к тому, что было?
– Она – моя мать, – хмуро сказал Вэдимас. – И не говори мне, что пришло ее время и нужно принять неизбежность.
Их спор продолжался несколько дней, пока Накамура не вцепился в новую программу коррекции, которая практически лишила их доноров.
– У нас нет сосуда, – сказал он Вэдимасу. – Сколько сможет сохраниться сознание твоей матери в этой капсуле? Месяц? Чуть больше? Дальше начнутся необратимые потери. Нам не найти за это время донора.
Вэдимас молчал какое-то время, затем хмуро посоветовал Накамуре найти сосуд.
– Если капсула погаснет, то в смерти матери я обвиню тебя, – процедил он сквозь плотно сжатые зубы. – Ты станешь моим врагом, Накамура.
Он не говорил конкретно о дочери доктора, но Накамура знал, за кем придет Вэдимас, если не удовлетворить его просьбу.
– Теперь я либо твой должник, либо твой враг, – сказал начальник «Тиктоники».
В эту ночь Накамура не смог заснуть. Он снова стоял перед выбором: уступить Вэдимасу или бежать. Когда-то давно он выбрал первое и ни разу не пожалел об этом. Они обеспечили свою старость и молодость своих детей. Они спасли много жизней. Но сейчас… Сейчас Вэдимас хотел, чтобы доктор не просто заполнил лишенное сознания тело заключенного, которого система сочла безнадежным. Сейчас от него требовали стереть своими руками чью-то личность, внести в программу изменения, чтобы коэффициент исправления достиг критической зоны. И если бы дело обстояло только в том, чтобы использовать созданного системой донора, то Накамура, возможно, и уступил бы, но так…
