– У мастера Ючи не одна нейронная татуировка.
– Меня интересует та, что отвечает за память.
– Интересно, почему?
– Как это почему? – Юмико таращит глаза. – Представляешь, какой умной я могу стать!
– Так ты хочешь стать умной?
– Конечно. У меня ведь теперь тело взрослой женщины.
«Мое тело», – думает Кейко, но гнева нет. Сложно злиться на ребенка, невиноватого в том, что с тобой случилось. Но и смириться сложно. Кейко думает, что если она обречена жить так до конца своих дней, то лучше уж умереть. Эти мысли приходят, когда Юмико спит. Когда она бодрствует, то сознание буквально взрывается от детских интересов. Видеть мир, слышать, но знать, что он недосягаем, – это все равно, что умирать от жажды, стоя по шею в пресной воде, не в силах сделать глоток. И еще эти детские слезы, когда Юмико остается одна. Шайори объясняет ей, что она не может поехать с ними, что это небезопасно. Девочка кивает и продолжает плакать. Она видела, как умер отец, теперь ей кажется, что если Семъяза и Шайори выйдут за дверь, то умрут и они.
– Когда ты подрастешь, то сможешь понять их, – пытается успокоить ее Файлин.
– Тогда я хочу стать взрослой прямо сейчас, – плачет Юмико.
Женщина в теле синергика пытается обнять ее, но девочка убегает в комнату, которую отвел ей тек-инженер по имени Ючи, запирается там и не выходит, пока Файлин не обещает сделать ей нейронную татуировку памяти.
Ючи нет дома, и Файлин знает, что он не одобрит подобной интеграции, но если это поможет Юмико успокоиться, то Файлин готова к скандалу. К тому же у девочки тело тридцатилетней женщины, так что проблем установки жидкого модуля не будет. Да и уровень восприятия можно будет настроить на минимальную активность. И, если честно, Файлин не может больше слышать, как плачет ребенок. Первый ребенок, расплакавшийся у нее на глазах за долгие годы. Ребенок, которого у нее никогда не будет. И вся эта красота, вся эта идеальность ее тела ничего не значат.
Сначала, когда погибла ее биологическая оболочка, Файлин не хотела быть женщиной, вообще ничего не хотела. Она смотрела на Ючи как на друга и не вспоминала того, что было между ними прежде. Но потом она поняла, что может заниматься тем, что любит. К тому же тело синергика было более точным. Она могла интегрировать нейронный модуль любой сложности. К ней даже обращался глава клана Тэкия. О большем в тот момент Файлин не могла и мечтать. Вместо бесполого тела синергика-официанта Ючи мог использовать тело поставляемых в бордели синергиков. Он выбрал официанта, и Файлин уважала его за этот выбор. Он понимал, что ей будет нужно в тот первый момент, когда чувство смерти висит на плечах, а привычка к новому телу и смирение кажутся невозможными. Но потом появилась работа, а следом за работой желание вернуться к полноценной жизни. Тело не могло любить, но сознание стремилось лишь к этому. Это не было старое чувство, вспыхнувшее с новой силой. Файлин училась любить Ючи заново. Она долго не признавалась ему в этом, лишь просила добавить ее лицу возможность выражать эмоции, затем попросила сделать грудь, изменить цвет глаз…
