Теперь он начал бормотать что-то бессвязное. Ногти он пока себе не кусал.
Неизвестно, дошло бы до этого – наверное, дошло бы, – но, когда голова отца готова была взорваться, ветви с тихим шорохом раздвинулись, и он увидел…
– Стефани!
Он бросился вперёд. Но замер. Перед ним была не Стефани. Нет, это какая-то другая, незнакомая и очень красивая девушка. Темноволосая, в облегающем платье. Правда, худая, как полвилки.
Отец перестал жевать. Он рассматривал худенькую красавицу: вначале с недоверием, потом с интересом и, наконец, не спеша, с удовольствием. Его не беспокоило, кто она, откуда она такая взялась. Мужскую рациональность победило более древнее мужское начало.
Черноволосая красотка улыбнулась.
Он улыбнулся ей.
Зашуршали ветки, и рядом с девушкой появился ещё один человек. Парень. Невысокий, крепкий, светлые волосы, небольшие глаза. Он улыбнулся. Не шибко ровные зубы.
И что она в нём нашла?
Отец уже забыл о дочери. Всё его внимание переключилось на прелестную незнакомку.
Тем временем за его спиной собрались люди. Они ничего не делали, только пялились во все глаза на странную парочку. На стройную девушку и мускулистого парня.
Лицо которого почему-то казалось знакомым. Отец не стал забивать себе голову: очень уж ему хотелось познакомиться с девушкой.
Он засеменил к ней. Протянул жилистую руку.
– Рад приветствовать вас, сударыня.
Ручка-спичечка с крашеными ногтями сжала ладонь отца, с удивительной силой.
Брови отца взметнулись вверх.
Дрог улыбнулся ему и сказал:
– Здравствуйте. Я хочу попросить руки вашей дочери.
Странный голос… Эмоции, вроде, есть, но какие-то они не такие. И не все на своих местах.
Только сейчас до него дошло.
– Дочки? Вы? Но это… вряд ли… Да и, знаете ли, её нет… Она… Может, вы подождёте?
– Я тут, пап, – сказал мелодичный мужской голос.
Но отец обратил внимание не на него. Он услышал хорошо знакомые нотки. Прошло шестнадцать лет, и он бы не спутал их ни с какими другими.
Отец медленно повернул голову. Отец посмотрел на белобрысого юношу. Отец вгляделся в его лицо. Эти черты… нос, губы, глаза… Отец раскрыл рот.
Собравшиеся за его спиной люди зашептались, заговорили, загомонили.
А Стефани стояла перед ним с обновлённым, мужественным лицом. Лицом, на котором хорошо смотрелись и не очень большие глаза, и не особо пухлые губы. И кривоватые зубы не портили общей картины. Мужчину украшают шрамы – что уж говорить о зубах.
– Дорогой, – сказал Дрог, – почему он так взволновался? Я всё правильно сказал? Я попросил твоей руки.
