Вторая мировая война | страница 3

Период от начала войны до 10 мая 1940 г. известен в Великобритании как «странная война» – все это время военные действия проходили где-то далеко. Детей эвакуировали в сельскую местность, ввели продовольственные карточки, по ночам в городах соблюдалось затемнение, населению выдавались противогазы.

Бельгия, содрогнувшись под натиском немецких войск, воззвала к союзникам о помощи. Откликнувшись на этот призыв, Великобритания и Франция ввели в Бельгию свои войска, чтобы отразить немецкое наступление. Вдоль франко-германской границы французы оставили лишь небольшое прикрытие, уповая на линию Мажино – 450 километров мощных оборонительных сооружений, воздвигнутых в начале 30-х гг. для отражения нападения со стороны Германии. Однако немцы всего за одно майское утро 1940 г. превратили эти укрепления в бесполезный рудимент, просто обойдя их с севера через Арденны, пересеченную местность, которую французы считали непроходимой. Сломив сопротивление французских войск и дойдя 14 мая до Седана, расположенного у западной границы Арденн, немцы двинулись не на Париж, как все ожидали, а на север, к Ла-Маншу, вынуждая силы союзников откатываться назад. В 1916 г. немцы так и не взяли Верден, несмотря на десять месяцев окопной войны; в мае 1940 г. им потребовался всего один день, чтобы захватить город.

Нидерландский город Роттердам подвергся массированной бомбардировке, и 15 мая голландцы, опасаясь новых жертв, сложили оружие. 28 мая капитулировала Бельгия. Союзные войска, прижатые к морю у прибрежного городка Дюнкерк, оказались в ловушке. Однако немцы, уже готовые полностью стереть с лица земли британский экспедиционный корпус, по приказу Гитлера неожиданно остановились, не входя в Дюнкерк. За период с 26 мая по 3 июня свыше тысячи военных и гражданских судов переправили в Великобританию 338 226 солдат и офицеров союзных войск. Не обошлось без паники и неподчинения приказам. Офицеры расстреливали на месте солдат, потерявших самообладание. Тем временем гитлеровские генералы озадаченно наблюдали за происходящим со стороны, сокрушаясь об упущенной возможности.

4 июня, выступая в палате общин, Черчилль осторожно назвал «дюнкеркское чудо» не победой, а лишь «избавлением». Он продолжил свою знаменитую речь «Мы будем драться на побережье», завершив ее бессмертными словами: «Мы никогда не сдадимся». Однако французам все это виделось иначе: немецкие войска подступили к Парижу, и в дюнкеркской эвакуации они увидели страшное предательство.