— Можно узнать, что ты вытворяешь, черт тебя подери? — спросил он. — Имей уважение.
— Простите, сеньор! — робко ответил канарец. — Но подозреваю, что эти люди считают, будто мы одеты, чтобы скрыть хвосты, и эта сумасшедшая пытается в этом убедиться.
— Хвосты? — удивился Луис. — Что еще за глупость?
— Видать, придумал какой-то из этих остряков. Простите, сеньор, но они, похоже, над нами смеются.
— Потому что мы и впрямь красавцы — Толмач задумался на несколько секунд и сказал: — Ну ладно! Иди вон за те кусты и покажи, что никакого хвоста у тебя нет. Не стоит показывать задницу при всем честном народе, едва ступил на землю.
Парень охотно поспешил выполнить приказ, и через некоторое время прекрасная туземка вернулась и сообщила своим соплеменникам, что удивительные чужеземцы не прячут под теплыми одеждами обезьяньи хвостики — судя по ее опыту, то, что под ними скрывалось, оказалось куда более приятным.
Узнав, что из себя представляют неожиданные гости, туземцы успокоились, схватили с лодок большие бочки и повели испанцев по узкой тропке к прекрасному озеру, где моряки смогли пополнить запасы чистейшей пресной водой.
Сьенфуэгос и его спутники двинулись дальше, завороженные красотой этих мест, многообразием всевозможной растительности, деревьев и цветов, среди которых особенно выделялись разноцветные орхидеи с воздушными корнями, напоминающими длинные женские волосы. Цветы настолько яркие и великолепные, что трудно было поверить, будто они живые, а не нарисованные. Все чаще испанцы завороженно останавливались, чтобы полюбоваться полетом крошечных колибри с алыми крылышками, зависающими над желтыми цветами. Моряки не могли понять — то ли это крошечные птички, то ли гигантские насекомые.
Птиц было такое множество, и они были столь разнообразны, а их многоголосый хор звучал так оглушительно, что людям казалось, будто они вот-вот оглохнут. Птичий хор заглушал даже смех и веселые голоса индейцев, похоже, ощущающих себя счастливейшими созданиями на свете, так они радовались прибытию великолепных и непостижимых «людей издалека».
Время от времени кто-нибудь из индейцев скрывался в чаще в компании с женщиной, и это, похоже, совершенно не смущало их соплеменников. Моряков, уже больше месяца не ступавших на землю, вдохновила подобная традиция, они провожали парочки улыбками и пикантными комментариями.
— Вот это жизнь!
— Благослови Господь адмирала, за то что привел нас в рай!
— Меня отсюда никакими пинками не выгонишь!
