— Минуточку, Михаил Иванович! Я совершенно согласен с тем, что руководить должны люди, которые умеют работать.
— Вы говорите так, потому что не вас срывают с работы, а если бы разговор зашел о вас…
— Простите, Михаил Иванович, я сейчас вам докажу.
Телефон зазвонил. Стахурский снял трубку и подал ее профессору.
— Алло? Чудесно! Когда? Ура! Скажите, чтобы через час была машина, и я поеду сам. Сам буду принимать, осмотрю каждую доску и весь брак отправим обратно. — Он бросил трубку и с видом победителя поглядел на Стахурского. — Состав — сорок вагонов с пиломатериалом — прибыл в наш адрес. Заканчивайте вашу мысль.
Стахурский сказал:
— Если бы разговор шел только о том, что надо восстановить разрушенное, то без таких, как вы, руководство могло б обойтись. Но одновременно надо начать грандиозное строительство новых объектов, которое даст возможность стране сделать скачок вперед. Если смотреть в будущее, то вы не правы, Михаил Иванович.
Карпинский ласково потрепал Стахурского по колену.
— Верно, — сказал он тихо, — верно, мой дорогой. Мы строим коммунизм. Рассказывайте, Стахурский. Мне надо знать все, что с вами произошло за эти четыре года.
Дверь бесшумно открылась, и на пороге появилась секретарша.
— Михаил Иванович, — сказала она строго, — вы сегодня еще не завтракали. Забыли, что вам велела Галина Андреевна? Вы должны съесть простоквашу и крендель с маслом.
— А! Да, да, Верочка, две простокваши и два кренделя. Клянусь бородой пророка, что он тоже не завтракал. А?
— Не завтракал, — признался Стахурский, — только выпил рюмку водки. Меня угостил Никифор Петрович.
— А! Наш Никифор! Он меня тоже заставил выпить на «добро пожаловать», когда я вернулся. Ох, и попало же мне тогда от Галины Андреевны! Верочка! Пусть нам принесут из буфета еще одну простоквашу!
В кабинете было одно окно. На столике у окна стоял стакан простокваши, а на блюдце лежал крендель, намазанный маслом.
— Вот и чудесно, — сказал Карпинский, садясь за столик и придвигая к себе простоквашу, — теперь нам никто не помешает, и вы расскажете все, что было с вами за это время.
Он насыпал в простоквашу сахару и начал быстро и рассеянно есть.
Вошла уборщица и принесла простоквашу и крендель с маслом.
— Чудесно, — сказал Карпинский, — вот и моя простокваша. — Он взял стакан с простоквашей у уборщицы, поставил на стол и только тогда заметил, что уже съел свою простоквашу. — Ах, черт, простите. Я, оказывается, уже съел… это ваша. Ешьте, пожалуйста, и рассказывайте.
