А вот и она, вспомни чудовище, и она появится тьфу ты. Когда она подошла на расстояние слышимости нашего разговора, я обратился к брату, который порывался встать. Я толкнул его обратно на лежак и закрыл ему обзор, чтобы он не видел ее.
***
Закончив с лечением, я направилась к нашим спальным местам. Мартэн сидел возле Санэра, тот видимо чувствовал себя отлично, потому что все порывался встать. Брат ему не позволил, и тут я услышала, как блондин громко обратился к нему.
— Предлагаю признать наш спор в ничью, эту уродину мы не интересуем оба. Золотой внесем в фонд следующего спора. Уже тошнит от ее присутствия, надоело ее обхаживать. Ты согласен со мной. Она не стоит даже золотого!
Что ответил ему брюнет, я уже не слышала, я развернулась и скрылась в темноте.
А брюнет зашипел на брата и процедил сквозь зубы.
— Я, вообще, отказываюсь от этого спора, мне надоело волочиться у тебя на поводу за каждой юбкой. Слышишь, и не смей Санэи говорить об этом споре, иначе я забуду, что у меня есть брат, - гневно сверкнул он глазами, - и, вообще, она спасла нас, рискуя своей жизнью, будь хотя бы за это ей благодарен и прояви хоть каплю уважения к ней.
Превозмогая душевную боль, пошла в сторону лошадей. Несмотря на то, что я догадывалась о нечистоте их мотивов, действительность правды все равно оказалась тяжела для меня. Как же больно, такое ощущение, что на меня вылили ведро помоев. По отношению к Мартэну я не испытывала обиды, он говорил правду, он и до этого не скрывал своего отношения ко мне.
А Санэр? Я ведь не верила ему и все равно в глубине души была малюсенькая надежда, что я для него что-то значу. Хорошо, что после поцелуя, сделала вид, что ничего не было. Как же больно, но разве можно претворяться так?! Ведь поцелуй - это чувства! А после он странно себя вел и кинулся меня спасать.
Кривая усмешка исказила мое лицо, азарт способен на многое, даже если цена этому всего лишь золотой!
Только я подошла к нашему табуну, как ко мне подошел Буцефал и принялся ластиться ко мне. Я погладила его, проверяя упряжь, хорошо хоть, что не расседлали коней. Вскочила в седло, как заправский всадник, медленно поехала в сторону лагеря, не доезжая до него, остановилась в темноте.
Высвободила свою магическую силу и коснулась двух братьев, погружая их в сон. Спешившись, пошла в лагерь, на меня часовые не обратили никакого внимания. А я подошла к двум спящим красавцем и кинула им по золотой монете.
Развернулась, не оглядываясь, пошла к своему Буцефалу, вскочила в седло и сорвалась с места. Небо окрасилось в серый цвет, рассвет вступал в свои права.
