— Где я? - проблеяла я слабым и чужим голосом.
— Ты в сестринском ордене пресветлой богини!
— Я ничего не помню, что со мной? - иди, знай, как у них тут к суицидникам относятся.
— Ты упала с моста в реку, дитя пресветлой, - послушница удивлено посмотрела на наставницу, а та и глазом не моргнула, продолжила. - Сейчас я распоряжусь, чтобы тебе принесли поесть. Сегодня отдыхай и подумай, может ты, захочешь, посвятить свою душу и жизнь пресветлой? От этого будет зависеть, покинешь ты нас завтра или же останешься в надежных стенах нашего ордена. Думаю, дитя пресветлой, за стенами ордена ничего хорошего тебя не ждет. Здесь тебе будет намного лучше и безопасней.
— Хвала пресветлой! Спасибо, - восхвалила я местную богиню, а то мало ли что, а наладить отношение с местным божеством не помешает. Заодно и наставницу поблагодарила.
Мне величественно кивнули и вышли. А я погрузилась в размышления, становиться послушницей я точно не собираюсь. Я не для того обрела новую жизнь, чтобы прозябать в стенах монастыря или что тут у них. Нет, я хочу новый мир посмотреть, да и устраивать свою жизнь тут как-то надо. Жаль, что нет зеркала, посмотреть на свое приобретение, надеюсь мое новое тело не хуже прежнего. Все, что я смогла разглядеть и понять, что я худенькая не высокого роста и у меня длинный темный волос.
Мои размышления прервала все та же послушница. Принесла миску с едой, деревянную ложку и брезгливо всунула мне в руки. Не поняла, чего это она физиономию свою воротит?
— Вот еще, прислуживай тут всякому отродью, - прошипела она и вышла, высоко задрав нос.
Да уж, ну и нравы в этом ордене, бежать отсюда надо, однозначно.
Несмотря на неприглядный вид содержимого миски, желудок громко потребовал его съесть. Рука сама потянулась к ложке, осторожно попробовала и не заметила, как быстро все съела.
Наверное, моя предшественница голодала, посетило меня не приятное откровение. А, вообще, кто я? Где живу? Должна же остаться в этом теле память, раз мозги на месте.
Усталость взяла свое. С трудом положила миску на стоящий рядом маленький столик, а точнее табурет, и откинулась на жесткую кровать, проваливаясь в сон.
А снилась мне маленькая красивая светлокудрая девочка, которую весело подкидывал отец, вызывая этим ее веселый смех. Вот мужчина опустил ее на пол, и она подбежала к матери, та начала ее целовать и что-то нежно ей ворковать.
Проснулась я от того, что меня сильно трясли за плечо.
— Да проснись же ты, отродье, - шипела на меня послушница пресветлой.
