– Твои родители знают? – спросил он низким и чуть хриплым голосом, на который отозвались самые потаенные струны ее сердца.
Она сглотнула и склонила голову:
– Никто не знает, кроме меня.
Бен вопросительно приподнял брови.
– Я им сказала, что это была случайная ночь с парнем, которого я никогда больше не встречала. – Помедлив, Бекки посмотрела на Бена, а потом принялась рассматривать ногти. – Их, может, это и удивило, ведь я всегда была такой паинькой, а тут случайный секс.
– И что, никто не догадался? – спросил Бен недоверчиво, окидывая Бекки ледяным взглядом.
– Люди видят только то, что хотят. Когда Лекси подросла и начала напоминать тебя, ты уже давно не появлялся дома, так что никому и в голову не пришло. – Она вздохнула. – Вот поэтому я больше и не виделась с Гасом – не хотела врать ему. Никто же не знал, что произошло между нами, разве нет? Для людей мы были просто друзьями.
– Что бы произошло, если бы я не уехал, Бекки?
– Тогда бы не было и той ночи, – просто сказала она. – Мы бы остались друзьями, и сейчас этого разговора бы не было.
– Ты уверена? – спросил Бен. – Я всегда считал, что ты можешь найти кого-нибудь получше меня, Бекки. Я ведь знал, что не смогу дать тебе то, чего ты хочешь, но, может быть, мы бы все же когда-нибудь очутились вместе в одной постели.
– Ты думал, что я смогу найти кого-то получше тебя? – переспросила Бекки и едва не рассмеялась. – Это величайшая глупость из всех, что я когда-либо слышала.
– Я иду спать, – сказал Бен.
Кивнув, она посмотрела ему вслед. Это был уже не тот Бен Мак-Фарлейн, которого она знала раньше. Плечи его ссутулились, голова была опущена, руки в карманах. Да, он злился на нее, но еще сердце его было разбито, ведь он думал, что всегда может ей довериться, их многое объединяло. И главное – неясно, что его больше расстраивает: предательство или та правда, которую он узнал?
Тревога, перемешанная с болью, не давала Бекки покоя. Может, подняться, забрать Лекси и убежать, ведь они приехали на ее машине? Но был ли в этом смысл? Бен найдет их, где бы они ни прятались. В его глазах читалась решимость, без слов говорившая о том, что он не бросит свою дочь, и это почему-то пугало Бекки.
– Бен! – позвала она, срываясь с места и устремляясь за ним.
Он остановился, положив руку на перила лестницы, ничего не говоря, но и не двигаясь.
– Бен, я хочу, чтобы ты знал, что и я тебя любила, – сказала Бекки. – Я любила тебя до дрожи, и, если бы только я знала, что мы сможем быть вместе – одной семьей, я бы не раздумывая согласилась.
