Пьяница не отставал:
– Твой пижон знает, о чем я. Жизнь коротка, надо веселиться, пока можешь. Я так и делаю. – Он шлепнул одну из женщин по заду – та завизжала. – Мы с этими дамочками только начали.
В этот момент подъехал грузовик коммунальной службы, и его фары осветили ту часть улицы, где они все стояли.
– О боже! – воскликнула одна из женщин. – Я тебя знаю! – Оторвавшись от мужчины, она приблизилась к Пейшенс, ее объемистая грудь выпадала из узкого открытого топа. – Ты работала у «Федерса». Я танцевала сразу за тобой. Шабли, помнишь?
Пейшенс ничего не ответила, она смотрела прямо перед собой. Зажегся зеленый свет, и Пейшенс быстро пошла вперед. Стюарт не отставал от нее.
– В чем дело? Ты так зазналась, что не хочешь со мной говорить? Да? – Шабли шла следом. – Эй, я с тобой разговариваю.
Рука с ярким маникюром почти что ухватила Пейшенс за плечо, но она увернулась и сквозь зубы процедила:
– Вы обознались.
Когда они перешли на противоположную сторону улицы, Шабли снова попыталась заговорить, но приятель потянул ее в сторону.
– Пойдем, крошка, – едва шевеля языком, произнес он. – Ну их. Нам есть чем заняться.
– Да, Шабли, – заскулила вторая женщина и потащила ее за собой.
– Она всегда думала, что лучше нас, – донеслось до Стюарта.
– Мне очень неприятно, что так получилось, – сказал он Пейшенс.
– Ничего страшного. Просто кучка пьяниц.
Но бледность на лице говорила о том, что все не так просто.
В их сторону полетела банка из-под пива и с грохотом упала в нескольких шагах.
– Эй! – раздался пронзительный крик Шабли. – А твой дружок знает, что встречается со стриптизершей?
Стюарт чуть не рассмеялся, а Пейшенс застыла как вкопанная. Он посмотрел на нее – на лице ни кровинки.
Его словно ударили под ложечку.
– Она вас с кем-то перепутала? – спросил он.
Глаза Пейшенс сказали ему все. Ошибки не было.
Шабли говорила правду.
Стриптизерша?
– Это правда? – спросил он. – Вы были… – Он не мог выговорить это слово.
Дура Шабли. Пейшенс никогда ее не любила. На секунду она подумала о том, чтобы свалить все на бред пьяной компании, но одного взгляда на лицо Стюарта было достаточно, чтобы понять – ничего не выйдет, рано или поздно, но он раскопает правду. Поэтому какой смысл откладывать испытание?
Как она могла предположить, что вечер закончится благополучно? Счастливый конец сказки – это не про нее.
Надо сохранить хоть немного достоинства.
– Мы предпочитали определение «экзотическая танцовщица», – сказала она и отошла от него.
