«Что делать? – запаниковала она. – Что я должна делать теперь?» Пальцами она зарылась в его волосы, но когда Захид коснулся золотистых завитков внизу живота, а затем принялся ласкать их языком, все вопросы вылетели у нее из головы. Страшно было только в уме, но своевольное тело жило настоящим.
Она думала, он поцелует ее, как прошлой ночью, но Захид хотел отведать на вкус более укромные местечки.
– Захид… – Тринити попыталась остановить его, но ее голос сорвался.
– Знаешь ли ты, сколько раз я думал об этом? – выдохнул Захид.
Почему она улыбалась, когда ей хотелось разразиться слезами?
«Я могу сделать это только с ним, – подумала Тринити. – Это может быть только он».
Если бы Захид видел, как исказилось от ужаса ее лицо при первом интимном прикосновении, он бы, конечно, остановился. Но мужчина был слишком сосредоточен на своей задаче. Он помог ей встать на колени над его лицом и снова припал к золотистому треугольнику между ее бедер.
– У меня лепесток розы в зубах, – проговорил Захид, не отводя рта от ее влажной кожи.
– Они повсюду, – прошептала Тринити.
– Хорошо, – сказал Захид. – Я их сосчитаю.
Ей и на самом деле не нужно было ничего делать. Все, что от нее требовалось, – держаться за изголовье кровати и стараться не стонать, следуя его инструкциям.
– Склонись еще, – пробормотал Захид.
Небритый, грубый, влажный и теплый, он был везде, где она в нем нуждалась, внутри и снаружи. Тринити пришлось закусить губу.
– Превосходно, – шепнул Захид в промежутке между ласками языка.
Она почувствовала приближение чего-то неизведанного, но страха в ней уже не осталось.
– Захид! – Ощущение было таким сильным, что Захиду пришлось удерживать ее за бедра, но рта он так и не отнял, желая испытать все вместе с ней.
Тринити хотела упасть вперед, но Захид помог ей осторожно спуститься вниз и устроил ее у себя на бедрах. Она посмотрела вниз, между его ног и осторожно коснулась его естества пальцами.
– Знаешь… – начала она.
– Что, милая?
– Я могла бы к этому привыкнуть…
– Я тоже, – сказал Захид, улыбаясь ей.
В его словах было больше правды, чем он мог признать. Одного совместного утра ему явно будет недостаточно. Но он не мог пока об этом думать, поэтому спросил ее, как она предохраняется.
– Спираль, – объяснила она, когда он нахмурился.
Ей установили спираль, когда она потеряла ребенка, и пару лет назад она ее сменила, потому что страх перед насилием был столь же силен, как и страх перед беременностью.
– Ты уверена? – спросил Захид, пытаясь цепляться за последние остатки здравого смысла. – Потому что, если ты забеременеешь… – он провел пальцем по горлу, – мне придется с ней распрощаться.
