Она. Так обыкновенный был госпиталь. Раненых тут лечили, с фронта. Я и фотографии видела. Даже тут, на сцене, койки стояли.
Механик. А какие я тут по ночам фотографии вижу, так и не дай Бог.
Она. А вы действительно тут живете, прямо в ДК? Мне Худрук говорила.
Механик. Говорить-то легко, а вот поживи тут. Летом вот как-то, не так и поздно было, часа, может, два, а может, меньше. Так наверху, в правом крыле, знаешь, где звукозапись? Радиста хозяйство. Как завизжат они, как заверещат дурными голосами – у меня аж мороз по коже. Смотрю, Кошмар выскочил как ошпаренный, и дёру вниз. Я тоже думаю, куда бы мне сорваться, да не успел. Смотрю, идет. Страшная, лицо кривое, вместо глаз черные впадины. И веришь, голая вся. Как есть вся, трусы одни надеты, да и тех не разглядеть. А рот красным вымазан. Идет и воет. Не знаю, как не помер на месте. Думал, точно упырь какой или того хуже. А это, представляешь, Радист опять к себе девок привел, так они передрались там у него по пьяни. Я его чуть не убил потом.
Она. Да не может этого быть. Все-таки муниципальное учреждение.
Механик. Оно и видно, что муниципальное учреждение. Ты тут еще без году неделя, не понимаешь ничего. Это учреждение уже двадцать пять раз купили и продали, а оно все муниципальное. Тут знаешь какие деньги крутятся, аж сказать страшно. Не может быть! Сказанула. Да тут, если хочешь знать, все что угодно может быть.
Она. Да, вы знаете… Как ни странно, и у меня такое впечатление. Здесь все возможно. Так и ждешь невольно какого-то чуда.
Механик. Дождешься, не бойся. Мне вон зарплату мою же в руки не дают, чем не чудо?
Она. Ну так вы же…
Механик. Что я же? Могу я без денег жить, а? Мне ведь есть-пить надо? А она говорит, я лучше тебя знаю, что тебе надо, и деньги мои присвоила. Ну вот скажи, ну можно так жить? А?
Она. Грустно, конечно.
Механик. А ты бы стерве-то этой и шепнула бы. Скажи, загибается человек без денег.
Она. Вы меня извините, но…
Механик. А не дашь тогда рублей сто взаймы? Я с получки отдам.
Она. Нет, не могу. Не обижайтесь.
Механик. Да чего обижаться. Ладно, пойду я. У меня там дел полно, а я тут с тобой разговорился. Увидимся еще.
Она. Да, конечно, увидимся.
Механик собирается уходить, замечает шар.
Механик. Нет, этот Танцор все-таки меня поражает. Опять шарик не убрал. Он что себе думает? Я за него буду убирать, что ли?
Уходит.
Она. Да что они все с шаром этим к нему привязались? Как будто он обязан ерундой этой заниматься. Нашли крайнего.
