Но и таким он бывал.
Вагон гудел тревожными разговорами. Нас никто не слышал, наверное. Мы все равно были слишком близко друг к другу.
- Это был предупреждение, так ведь? – прошептала я, надеясь, что окружающие подумают, что я не совсем правильно говорю по-японски. – Те фейерверки из чернил.
- Предупреждение? С каких пор они предупреждают?
- Не знаю, просто так показалось. Как в тот раз, когда на меня напали мои рисунки. Или когда рисунок Шиори посмотрел на меня, - словно они давали мне понять, что все еще следят за мной.
- Рисунки нападали, а не предупреждали, - сказал Томо. – И ты уверена, что они не были адресованы мне?
- Они знают, что я осталась. Это не прекратится, Томо.
- И я не собираюсь прекращать.
- Не говори так. Это пугает.
- Но ты говоришь о чернилах, словно у них есть своя воля, - он огляделся, убедившись, что никто не подслушивает, и склонился еще ближе ко мне. – Это из-за меня, Кэти. Я – Ками. Я рисую, они не возникают сами по себе.
- Да, но у чернил в тебе есть свои цели. И если мы поймем, при чем здесь я, то сможем все это прекратить.
Голос Томо был мрачным.
- Думаю, остановить все это можно лишь одним способом.
Я поежилась.
Чернила капали с челки Томохиро, стекая по щекам. Я потерла его лицо платком со слоником.
- Аригато, - тихо сказал он, и я захотела поцеловать его прямо в поезде, чтобы он поверил, что все будет хорошо.
- А остальные Ками? – вопрос прозвучал слишком громко. Говорить в поезде было опасно. Я прижалась губами к его уху. – А если кто-то из них потерял контроль? Хотя из них только ты достаточно силен, а еще Дж… - ой. – То есть, я…
Если его и задели мои слова, то он это скрыл.
- Знаю. А еще Такахаши. Он сильный.
- Но не только вы двое. Случалось такое раньше? Какие-то еще потери контроля?
Томо сморщил нос, размышляя. Поезд повернул, все пошатнулись. Кто-то за Томо выронил чемодан, и тот ударил его по ноге. Он едва не упал, цепляясь за стену. Он скривился, сзади донеслись извинения, а я могла думать лишь о тепле его тела, прижавшегося к моему.
А он словно и не заметил, все еще размышляя.
- Не знаю. Кроме Такахаши и его группы, я никого не знаю. И моей мамы, но у нее я спросить не могу.
Я подумала о словах Джуна, что я – магнит для чернил в нем и Томо. Мне нужно было понять, как это работает.
- Может, Джун смог бы… - я замолчала. А все из-за выражения лица Томо.
- Ему нельзя доверять. Он хотел нас использовать.
- Знаю, - сказала я. Но уверенной не была. Может, я преувеличивала. Он, конечно, был не совсем в себе, но добра сделал больше. Да и чем была плоха идея уничтожить бандитов и криминал в мире? Методы его были странными, но не намерения.
