– Согласен, только вот куда? К-как твои ощущения? Есть ли рядом стабильные миры, или хотя бы места?
– Да, один я чувствую.
– Странно, а я нет… Ну да ладно, тогда и будем наводить заклятие по твоим ощущениям.
Мы, немедля занялись плетением - барьер пока еще держал, но его слои трещали по швам, и неумолимо истончались, и в тот миг, когда он рухнул, мы как раз закончили. Ну, или почти закончили. Треск, раздираемой на части ткани окружающего пространства, визг стонущих существ - жителей междумирия, потом грохочущая тишина…
А кровь с силой бьет в виски, взор мутнеет, мелкие сосуды не выдерживают, лопаются, кровавая пелена застилает глаза, в голове звон, его перекрывает грохот крови в ушах. Что-то теплое льется из ноздрей и рта, бежит по губам и подбородку, во рту солоноватый привкус - это все что помню, до того момента, как снова наступила тьма, и потеря сознания.
Потом я, уже осознал себя рядом с катающимся по нормальной земле и поскуливающему от боли Куру. Но главное - мы наконец-то были в мире! В нормальном, настоящем и стабильном мире, не дрожащем и не колеблющемся. Пусть и не знамо где, но в нормальном месте, где растут обычные деревья, текут ручьи, и как всегда весело щебечут птицы, хотя привычных мощных струй Силы, я все равно не чувствовал, и это угнетало.
Несмотря, на царящую вокруг глубокую ночь, с трудом, попробовал сесть и осмотреться. Небо было звездным, они были такими близкими, что даже их света хватало, чтобы понять, мы оказались на опушке леса. Редкие деревья, почти не закрывали небо своим кронами, я выплюнул изо рта что-то густо-красное, потом откинулся на спину, нащупал рукой Куру, погладил успокаивающе, и замер так, уже не в силах двигаться. Замутненным взором, еще долго глядел в низкое небо, видел проплывающие по нему облака, в которых мерещилось нечто зловещее, а порой и издевательски насмехающееся, и вдруг заметил скачущего по воздуху всадника. Я поморгал, думая, что мерещится, но одинокий всадник не исчез, а поднес к губам изогнутый рог, и протрубил. Звук, издаваемый его рогом, был таким мощным, что казалось разноситься не только по окрестностям этого мира, но и далеко за его пределами.
Всадник наклонил голову, и я опять моргнул, и если бы не боль в измученном теле, еще бы и потряс головой, потому что всадник явно был рогат, и это не был головной обрядовый убор, который я видел у некоторых народа. Во всем, остальном, лихой наездник был похож на меня - в смысле имел две руки, две ноги, одну голову. Мне казалось, его взгляд, обшаривает каждый кустик, и даже проникает глубоко под землю, я встретился с этим взглядом, и вздрогнул. В нашем мире еще не существовало такого понятие как увечье, но у этого всадника отсутствовал правый глаз, и мне почему-то показалось, что в пустую глазницу лучше не заглядывать никому.
