— Зачем вы меня искали?
— Вам нужно прийти ко мне для дачи показаний, - он продиктовал адрес. - Вы сможете сегодня?
— Сегодня нет! – резко ответил я. – Я занят.
—Тогда я жду вас завтра в первой половине дня.
Я повесил трубку. Зачем мне теперь всё это? Кто бы ни был признан виновным, какое бы наказание он не получил, Еву мне вернуть уже никто не сможет. Правосудие бессильно и бессмысленно. Мне лишь придётся заново пройти все круги ада, вспоминая при допросе подробности нашего пребывания в плену. Мне придётся рассказать им о ней, передать все её мысли, действия. А я ни с кем не хотел делить её. Даже с законом… Она - моя. И всегда останется уже только моей.
***
На улице было всё так же сумрачно и тоскливо, словно сама погода скорбила вместе со мной, не позволяя солнечной радости нарушить моё горе. Тяжелые серые облака давили непомерным грузом, а резкие порывы ветра, с силой врываясь в ткань одежды, пробирали тело насквозь.
Чем ближе я подъезжал к её дому, тем сильнее разрасталось во мне волнение и дрожь. Было странно признаться самому себе, но я боялся. Боялся увидеть глаза тех людей, для которых Ева была смыслом жизни, и которые потеряли её так же, как и я. Я в уме пытался сформулировать слова, которые мне предстояло сказать им, но не мог. Мысли сбивались, а построенные было фразы вмиг распадались, подобно карточному домику.
После моего короткого звонка дверь мне открыла невысокая приятной внешности женщина. Светлые, с едва заметной сединой волосы были аккуратно забраны в тугой пучок. Голубые глаза с опухшими от слёз веками были наполнены горечью и скорбью. Сердце моё больно сжалось. Все эти дни я примерно представлял себе, какую боль испытывают сейчас её родители. Я ожидал слёз, криков, рыданий. Но сейчас, видя эти глаза, лишённые жизни, я оторопел. Те немногие слова, которые мне удалось выстроить в подготовленную речь, камнем встали в моём горле. Я не в силах был произнести не слова. Мне казалось, что я слышал, как в моей голове тикают стрелки часов, отсчитывая время, в течение которого я молча смотрел в эти глаза, так до боли похожие на глаза Евы.
— Я чем-то могу вам помочь? – спустя несколько бесконечных минут произнесла женщина чуть охрипшим голосом.
— Здравствуйте! – выдавил я. – Я тот человек, который находился вместе с Евой в том подвале… Я второй похищенный… Меня зовут Макс…
Лицо женщины исказилось гримасой боли, она закрыла рукой рот, и её плечи дрогнули от подступивших рыданий. В тот момент я был готов ко всему: что она прогонит меня, что будет обвинять меня в том, что я не смог помочь Еве, я даже готов был принять на себя её удары и проклятия. Но я никак не ожидал, что она кинется мне на грудь, в слезах обнимая меня, как родного человека. Я осторожно приобнял её, подавляя в себе собственные слёзы. Моё горло сковало так, будто кто-то невидимый затягивал на мне удавку. Если бы мне надо было произнести хоть слово, то я просто физически не смог бы этого сделать. Но в тот момент я понял, что мы оба не нуждаемся в словах и объяснениях. Наши чувства были абсолютно одинаковыми, и ими можно было поделиться без слов.
