Когда-то принятой божественной осанки.
Их в городе значительно видней,
Чем там, где горизонт земли просторней.
Создатели мелодий, книг, идей,
Картин, спектаклей, зданий, площадей
Мне помогали жить среди людей
Правдивей, легче и свободней.
Почёт и слава граду моему:
Его богатств я благодарный зритель.
Он победителей не гнал во тьму,
Он им собратом был, и потому
Мой город – тоже победитель.
2. На трибуне и вдали от неё
На трибуне
Те слова, что нам часто с трибун говорят,
Год за годом, и круг за кругом,
Понимаешь однажды: это – наряд,
Чтобы выглядеть искренним другом.
Это даже вчера уже было старо,
Это платье давно износилось:
Ведь про это когда-то сказал Фигарó,
Насмехаясь над властью и силой.
На трибунах не ведают даже того,
Что давно уже многим известно,
Но там делают вид, что с поста своего
Слышат голос правдиво-небесный.
Обещают с трибуны для родины всей
Жизнь такую, как в телевещании.
Правда, много придётся истратить людей,
Чтоб исполнить своё обещание.
Ну а если исполнить не выйдет никак,
Значит, враг помешал заграничный...
Коль трибуну другой оседлает простак,
То навряд ли он выше поднимет наш стяг,
Грабли старые пробуя лично.
Призрак
На трибуне и просто в народе,
Заражая умы и сердца,
Бродит призрак такой… что-то вроде
Чуть подвыпившего молодца.
Он к суровой борьбе призывает,
Говорит (хоть не сразу поймёшь)
О спасении отчего края,
Почему-то вдруг вынимая
Из-за пазухи финский нож.
Он о Силе, о Почве, о Славе,
О народной стихии шумит,
О могучей и вечной державе…
Громко так, будто жестью шершавой
Обшивает заброшенный скит.
Голос гонит к намеченной цели
И для призрака вечно живой:
Чтобы мы обеспечить сумели
Гибель тех, кто понять не посмели
Прелесть жизни в сугробах зимой.
Кто поверит, что призрак вещальный
От кого-то спасает страну,
Тот за родину примет начальство,
За успехи – простое бахвальство,
А за способ любить – лишь войну.
Да и нет
Пускай Россия будет шалой,
Разгульной, пьяной, заводной,
Усталой, бедной и отсталой,
Но лишь бы всё-таки живой.
Пускай живёт лихим обманом,
Не веря свету своему,
Пусть зарастёт глухим бурьяном,
Проросшим из безумных смут,
Пускай её оставят силы,
Пусть будет бредить в тяжком сне…
Да, и такой, моя Россия,
Ты всех краёв дороже мне.
Скажу – спасибо за науку…
Но если вдруг не мне, а внуку
К виску приставишь пистолет,
Тогда – не так!
Тогда – нет. Нет!
Мой круг
Мой круг прекрасней всех иных.
Не все они – мои друзья,
Но в годы трудные на них
Надеюсь часто я.
Подробней был бы мой рассказ,
Когда б стал молодым.
