Джуна. Тайна великой целительницы | страница 24

– И я могу по лицу установить диагноз…

– Я свидетель, как на моих глазах…

– А мы вас привлечем к ответственности за лжесвидетельство, – не дав закончить, отрезал дважды академик. – И Джуну нужно судить за шарлатанство.

– Прежде чем судить, может быть, следует изучить?

– Вы нас тянете в прошлое, в мракобесие. Могу ли я встретиться с ней – ведь она тотчас же будет говорить, что и меня вылечила!

– При чем тут разговоры. Ведь есть отчеты врачей.

Меня уже никто не слушал. Трубка была брошена.

После встречи в редакции.

Слева от Джуны академик Юрий Гуляев, справа автор книги, чья статья в «Комсомольской правде» сделала Джуну знаменитой

Помочь делу, в этом я больше не сомневался, должно было выступление в газете, известной публикациями в защиту доктора Гавриила Илизарова, доктора Святослава Федорова. Долгие годы им не удавалось получить признание Министерства здравоохранения СССР и Академии медицинских наук, которые теперь не хотели признать Джуну.

Стояло жаркое июльское лето московской Олимпиады. Я ездил к Джуне по свободной от машин олимпийской трассе – Ленинградскому проспекту. В те дни побывал у нее Владимир Высоцкий.

Выглядел артист плохо – разбитым и тяжело больным.

Песни о Джуне не успел сочинить. Вскоре его не стало.

Тогда поэт, возможно, вспомнил свою песню о Кассандре, которую я взял эпиграфом. Моя героиня походила на яростную Кассандру, которой не верили. Всех, кто только приходил к ней домой, как завороженная, заклинала:

– Пусть дадут мне врачей, я им все покажу. Это каждый сможет! Это же добавление к медицине, профилактика организма. Красный крест в доме! Мать будет исцелять дитя. Жена – мужа…

В эти минуты Джуна выглядела одухотворенной. Натура она артистическая. Крупные глаза светятся, как черные алмазы. Лицо способно принимать множество выражений. На фотографиях – всегда разная, глядя на них, может показаться, что это не одна и та же женщина. Не случайно снималась в кино…

Особые отношения сложились у нее с Аркадием Райкиным. К моменту знакомства с Джуной он стал инвалидом. Ходил на костылях.

Много красивых слов написал Расул Гамзатов:

– Майский день, когда пришел к вам, я был похож на подстрочник стиха, где не хватало рифмы, ритма, где была разрушена гармония, красота и мелодия песенных слов. От вас я ушел как оригинальный перевод. Вы вернули мне живую душу поэзии и избавили от скованности…

Расул Гамзатов поднимался без лифта (он не работал), я это видел, на восьмой этаж к Джуне по лестнице!