— Что такое? — спросил, тяжело дыша.
— Джейсон, я… — медленно опустила руки с его плеч и отодвинулась.
— Я не могу так. Извини. Это все не правильно. Так не должно быть… — в моих глазах стояли слезы, — нам нужно…
Парень мягко положил свой указательный палец мне на губы, заставляя снова замолчать.
— Не нужно, Надя. Я понимаю, что тебе тяжело, и готов ждать.
Я помотала головой из стороны в сторону. Не понимает.
— Дело не в этом…
Джейсон внимательно посмотрел мне в глаза и то, что он там увидел, причинило ему боль, которая тут же отозвалась во мне.
— Прошу тебя только об одном, малышка… Переспи с тем, что ты хочешь мне сказать. И, если завтра с утра ничего не изменится, то скажешь. Ладно?
Мое сердце разрывалось на части. Еще одна ночь вранья. Но это меньшее, что я могу для него сделать. Я лишь кивнула и, не поворачиваясь, покинула салон автомобиля.
— Пока, Джейсон.
*
Мне нужно было поговорить с кем-то. У меня не было больше сил, чтобы держать все в себе. Такое чувство, что еще немного, и я взорвусь, лопну, как мыльный пузырь, и вся прорва эмоций вырвется наружу неконтролируемым потоком слез и истерик.
На следующее же утро, когда приехала в Убежище, как только появилось время, я все рассказала Маргарет и Деборе. Сказать, что они были в шоке — ничего не сказать. По мере моего рассказа их глаза становились все больше и больше. Видела, как они начали переживать за меня, вспоминая, в какое состояние когда-то отправил меня Франц, и как долго мы выбирались оттуда, сколько пришлось пройти и сколько ломать в себе.
Я знала, что с их стороны последуют вопросы о моем состоянии, и врать просто бесполезно, да и совершенно не хотелось. Перед ними сейчас я была абсолютно честной. Мне действительно нужна их поддержка. И я почувствовала ее. Я научилась принимать помощь. Знаю, что эти две прекрасные женщины за меня… я смогу противостоять Антону. Они будут моим разумом. Я готова сдаться на их милость, чтобы они направляли меня на пути к победному финишу.
— Если ты действительно этого хочешь, Надя, то мы тебе поможем, — после короткой паузы ответила Мардж.
Я потрясенно посмотрела на нее.
— Что значит, действительно хочу?
Ее слова больно ударили по мне. Неужели, она сомневается? Обида подняла свою уродливую голову.
— Я готова была стать для него той, кем он захочет: другом, возлюбленной, любовницей. Готова была выполнить любую прихоть. Я была, наверное, единственной девушкой, которая готова была сражаться за него, и никто бы не смог переубедить меня. Только рядом с ним все приобретало смысл… Сейчас я изменилась. Не изменилась лишь моя любовь к нему…
