– Давайте сходим в ресторан? Исключительно для успокоения моей совести, я же понимаю, вы со мной никуда идти не хотите. К тому же мама очень переживает по поводу вашего испорченного платья. Может быть, вы хоть за него компенсацию возьмете? Это будет только справедливо. Вы же справедливый человек?
Ася подумала о красивом платье, и в самом деле стоящем слишком много для ее скромной зарплаты, и согласилась.
Борис злорадно подумал: все, кончилась игра в неподкупность! Он вынул из кармана пять пятитысячных бумажек и протянул ей. Ася с сомнением покачала головой.
– Столько оно не стоит.
Борис взмолился:
– Ася, дело же не в деньгах, а в благодарности! Разве вы не знаете, что неблагодарность – тяжкий грех! Не дайте мне погрязнуть еще в одном грехе! На моей совести их и так слишком много! К тому же вы очень меня утешите, если согласитесь обновить это ваше новое платье во французском ресторане, он тут неподалеку. Давайте встретимся в эту субботу, если вы не работаете?
Ася вспомнила хмурое лицо Виталия, глядящее на нее с откровенным пренебрежением, его оскорбительные слова, и согласилась. Борис ей не нравился, но он разговаривал с ней как с нормальным человеком, а не как с надоедливой приставалой.
– Если только часа в четыре, не позже. В воскресенье мне на работу.
– Без проблем! – Борис был удивлен. Он-то был уверен, что разобиженную девицу придется изрядно поуговаривать, как положено по сценарию.
Этой ночью Ася, к ее удивлению, впервые после неудачной встречи с Виталием спала без изнурительных сновидений, в которых Виталий вновь и вновь повторял жестокие слова, от которых цепенело сердце и хотелось плакать.
Борис ей доверия не внушал, но под его ласковым взглядом душа оживала, напоминая, что она обычная женщина, любящая комплименты и ценящая доброе отношение.
Проснувшись утром, позавтракала и отправилась в поход по модным бутикам, стараясь подобрать что-нибудь соответствующее. Примерив понравившееся платье, обнаружила, что сильно похудела. Что ж, от переживаний тоже бывает польза. Теперь в шелковом платье глубокого синего цвета она выглядела даже утонченно, и ее заурядные голубые глаза приобрели загадочный фиалковый оттенок. Она покрутилась перед зеркалом в примерочной, сделала ироничный книксен и рассмеялась.
Какая чушь порой лезет в голову! Никогда не было в ней утонченности и никогда не будет. Зато она всегда будет огоньком, и никакой Виталий с его пренебрежением этого у нее не отнимет!
