Военный гарнизон был довольно большой. Мне в оперативное обслуживание достался дивизион крылатых ракет. Да, да, тех самых, которых американцы боялись больше всех. Невидимые для радаров. Шли на сверхнизкой высоте, приспосабливаясь к неровностям (рельефу местности). Впоследствии в 1975 г. в Хельсинки американцы заставили Л. Брежнева снять с вооружения эти ракеты, обозначив это как необходимое условие мирной Хельсинкской программы. Это была не первая уступка руководства КПСС империалистам. Заметим, что сами американцы крылатые ракеты до сих пор с вооружения не сняли.
В ноябре 1965 года мой дивизион и ПРТБ совершал боевые пуски на полигоне «Эмба». Это казахская степь. На десятки — сотни километров ни одной души. Иногда казахи с овцами. Но в целях сохранения секретности, наш военный лагерь расположился на значительном удалении от них.
Для обеспечения охраны солдатам рассказали о случае, происшедшем прошлой зимой. Замполит предыдущего дивизиона поехал к пастуху за бараниной. По пути машина заглохла. Для военных автомобилей это норма. Не разбираясь в автомобилях, он пошел к кошаре один, а водителю приказал догонять его либо ехать в землянку пастуха. Через 15–20 минут шофер устранил неисправность и поехал в стойбище. Оказалось, что капитан к пастуху не дошел. Подождали некоторое время и отправились на поиски. Зимой быстро темнеет. За несколько сотен метров до кошары нашли рваные куски шинели. Это все, что осталось от офицера. Его настигли волки.
История была реальной, поэтому солдаты несли охрану полевого городка бдительно, как положено.
Но после 1,5 месяцев жизни в этой степи, когда ночью река покрывалась ледяной корочкой, а днем температура зашкаливала за 30 градусов, когда вокруг не было никого, кроме солдат, конструкторов ракеты и степи, я понял, в каких условиях приходится служить во благо Родины. Поэтому, когда в конце ноября мы возвратились в Осиповичи, то городок стал казаться раем. Я приобрел друзей, помощников из числа офицеров и солдат. Оказалось также, что столица Белоруссии Минск всего-то в нескольких десятках километров.
Конечно, я не мог жить жизнью нормального армейского офицера-холостяка, имеющего право на приключения и романтику. Но все равно настроение стало бодрым. Я стал активно заниматься спортом и играть в команде бригады по ручному мячу.
Из сотрудников особого отдела двое были в прошлом офицерами СМЕРШа. Их поучения дополняли подготовку, полученную в школе военной контрразведки. Период работы оперуполномоченным в гарнизоне Осиповичи составлял: июль 1965 — август 1966 года. Счастье мне опять улыбнулось. После отпуска я получил направление в Высшую школу КГБ при СМ СССР.
