— Вы имеете в виду исследование вами течений в проливе Босфор?
— Вы совершенно правы, Петр Михайлович. Когда после окончания Русско-турецкой войны я командовал стационером[6] «Тамань», который находился в подчинении русского посольства в Константинополе, у меня было предостаточно времени для этого. Но серьезным препятствием в работе было то, что, по турецким портовым правилам, стоянка судов на фарватере не разрешалась. Поэтому, чтобы не вызывать подозрения турок, проявлявших особую бдительность в отношении русских кораблей, мы производили промеры и наблюдения на разных глубинах или в сумерки, или пользуясь прогулками и поездками русского посланника по рейду. Такая работа урывками представляла много неудобств, и я старался использовать малейшую возможность, чтобы работать на самом фарватере.
И вот однажды английский пароход, придя на рейд и не найдя свободной бочки[7], стал у той, у которой уже стояла «Тамань». Как командир военного корабля, я мог, конечно, не допустить этого. Но решил схитрить. Приказав немедленно развести пары, отошел от англичанина и стал на самой середине фарватера. Турки, разумеется, всполошились, но я заявил, что нет таких правил, чтобы у одной бочки становились два корабля, и поэтому я вынужден был сойти с места. Пока шли переговоры и для «Тамани» подыскивали другой «мертвый якорь», прошло пять дней. За это время мы произвели, стоя на фарватере, много серийных наблюдений над течениями, температурой и плотностью воды на разных глубинах.
— Прямо как в захватывающем приключенческом романе, — улыбнулся контр-адмирал.
— Похоже, Петр Михайлович, — улыбнулся и Макаров, а затем продолжил: — И после опубликования моей работы «Об обмене вод Черного и Средиземного морей», удостоенной в прошлом году премии Академии наук, я уже не могу отказаться от проведения подобных исследований во время предстоящего кругосветного плавания.
— От всей души поздравляю вас, Степан Осипович. Это вполне соответствует вашим устремлениям и способностям. Вначале по необходимости, разумеется, — улыбнулся адмирал, — вы отличились в войне с турками, применяя минные катера для подрыва турецких броненосных кораблей, а теперь вам предстоит стяжать лавры исследователя вод Мирового океана. Блестящая перспектива. Как мне представляется, никто из наших мореплавателей, да и не только наших, не занимался вплотную этими вопросами?
— Вы не совсем правы, Петр Михайлович. Конечно, большинство наших знаменитых капитанов начала нынешнего столетия, осуществляя кругосветные плавания, лишь эпизодически уделяли внимание этим вопросам, да и то, как правило, ограничиваясь метеорологическими наблюдениями. А вот программа научных работ, выполненных экипажем брига
