Словно легкая, едва уловимая паутинка протянулась от центра правой ладони вниз, к карте. Легкая, очень легкая. Ненадежная и слабая. Но она появилась, и теперь я боялась шевельнуться, чтобы ненароком не сбить это ощущение.
Великий Создатель, я ведь это делаю в первый раз и понятия не имею, как действовать дальше, как укрепить эту возникшую связь! Да еще ноги начинают подводить, так и норовя опустить меня на пол.
В трансе до сознания доходит лишь слабый отзвук общего состояния организма, щедро тратящего силы на магическое действие. И если есть готовый шаблон, готовое заклинание, то это одна цена. А если двигаешься практически вслепую, нащупывая путь с завязанными глазами, — цена совершенно другая, и она может оказаться непомерной.
Я прикусила губу. До крови. Кровь — мое последнее средство. Резерв силы. Жаль, что в академии поисковики проходили лишь самые азы контроля над ней. Не то что стихийные маги или медики.
Железисто-медный вкус на языке пробудил воспоминания о ритуале, который я с таким трудом пережила. Зато одновременно кровь вскипела в жилах, и паутинка слежения, еще миг назад почти невесомая, затвердела, точно указывая на какое-то место. И чтобы увидеть, куда именно, нужно было выйти из транса. Что ж…
Я шепнула слово, делающее видимым найденный след, и открыла глаза.
И поняла, что состояние мое гораздо плачевнее, чем казалось в трансе. Едва связь с Тонким миром пропала, как ноги подкосились, и я почувствовала, что падаю на пол.
От удара и синяков спас Винсент. Одним мощным прыжком перескочив карту, он успел подхватить меня на руки.
Впрочем, его рук я почти не чувствовала. Меня трясло от слабости и холода. Зубы стучали, да и вообще, казалось, что температура в номере упала на много-много градусов вниз. Так что даже странно было, почему изо рта при дыхании не вылетает пар.
— Глория! — Винсент осторожно положил меря на кровать. — Лори, ты как?
«Как из морозильной камеры», — хотела ответить я, но не смогла.
А Винс тем временем схватил кувшин с остатками вина и, приподняв мне голову, прижал горлышко к губам. Я сделала глоток. Другой. Третий. И, наконец, почувствовала, как по телу тонкой струйкой начинает растекаться блаженное тепло.
Винсент же, отставив кувшин, принялся с силой растирать мне руки.
Уф! Да-а, это был экстремальный опыт. До такого предела я в своей практике ни разу еще не доходила.
— Знаешь, что я тебе скажу? — произнес Винс. — К демонам твои идеи, к демонам твою магию. Я тебя не для того спасал, чтоб ты откинулась тут от магического истощения.
