— подумала Лиз, раздражаясь, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
— Мы попали сюда по единственной причине, — объяснила Венеция. — Хозяин дома — мой близкий друг. Он сейчас снимает музыкальные клипы на Ямайке. Да, кстати. — Она повернулась, чтобы Фред и Зак тоже приняли участие в разговоре. — Послушайте-ка меня, ребятки. Я сейчас сообщу вам несколько основных правил. — Лиз и Фред застонали, а Зак изобразил несколько рвотных движений, но негритянка их проигнорировала. — Во-первых, ваша мама только что вышла из больницы. Чтобы набраться сил, ей нужны покой и тишина. К тому же, мне не стоит вам напоминать, что о вашем отце по-прежнему нет никаких вестей. Хотя бы из уважения к нему, постарайтесь вести себя потише, ладно?
Отрезвев, все три головы честно кивнули в унисон.
— Во-вторых, это частный дом. И раз уж мне удалось одолжить его, то именно я отвечаю за все убытки, нанесенные обстановке. Так что… Никаких диких скачек внутри дома. И вообще, это будет жизнь без всяких безумных выходок. Если вам этого захочется, отправляйтесь на улицу и возитесь в снегу.
Дети засуетились, нетерпеливо ожидая, пока она закончит.
— В-третьих, постарайтесь ничего не разбить. И в-четвертых, что бы вы ни делали, ради всего святого не прикасайтесь, я повторяю, не прикасайтесь, ни к одному из глиняных изделий из Пуэбло или вещам, сделанным американскими индейцами. А лучше всего, даже на них не смотрите. Я совершенно серьезно. Это относится к выставленным на полках головным уборам из перьев, ритуальным туникам из бусин, развешанным на стенах, а также к остальным декоративным предметам обстановки. Все это подлинные раритеты и ни при каких обстоятельствах их нельзя использовать в качестве игрушек. — Она по очереди посмотрела каждому из детей в глаза. — Я ясно выразилась? — Юное трио кивнуло. — Отлично. А теперь, почему бы вам не отправиться наверх и не выбрать себе спальню? Я пока помогу вашей мамочке устроиться в апартаментах хозяина.
С этими словами Венеция торопливо пошла прочь.
— Господи! — Фред прошептал Лиз. — Что это на нее нашло?
— Как там монстрики, устраиваются? — поинтересовалась Дороти-Энн, когда Венеция поднялась к ней.
— За них не волнуйся, — улыбнулась негритянка. — Ты же знаешь детей. Вся жизнь — одно большое приключение.
— Я слышала, как ты говорила с ними, но слов не разобрала.
Венеция взглянула на подругу. Дороти-Энн сидела в гигантской деревянной кровати и смотрела вниз на галерею и на стеклянную стену, высотой в три этажа. Чтобы создать хотя бы минимум уединенности, ковер работы племени индейцев навахо был наброшен на деревянные перила.
